Меценат - [12]
В октябре 44 года к Антонию из Македонии должны были прибыть четыре легиона, и он отправился их встречать в Брундизий. Одновременно Октавиан тоже решил покинуть Рим и с верными соратниками и друзьями отправился в Кампанию вербовать ветеранов Юлия Цезаря и собирать армию[114]. Именно об этом решении Октавиана историк Николай Дамасский пишет следующее: «Так он решил. С ним согласились и его друзья, участвовавшие в этом походе, а также и в последующих его деяниях. Это были Марк Агриппа, Луций Меценат, Квинт Ювентий, Марк Модиалий и Луций»[115]. Упоминаемый здесь Луций Меценат — это отец Гая Цильния Мецената[116]. Он поддержал Октавиана в трудную минуту и вместе с ним отправился в Кампанию.
Весьма вероятно, что с собой Луций Меценат взял своего сына Гая, который именно в этом походе мог проявить себя и подружиться с Октавианом. Как недвусмысленно пишет поэт Проперций, Гай Меценат сопровождал Октавиана во всех его походах и участвовал практически во всех его битвах[117]. Однако, по словам философа Сенеки, сам «не касался меча, не проливал крови»[118]. Соответственно, Гай Меценат мог быть приближен Октавианом в качестве советника по дипломатическим вопросам.
В это время находившийся в Брундизии Антоний вступил в конфликт с прибывшими из Македонии легионами, так как ему не удалось договориться с ними о размере денежного вознаграждения. Лишь увеличив сумму оплаты, он избежал вооруженного восстания. Октавиану же благодаря щедрым денежным раздачам удалось в Кампании навербовать около трех тысяч ветеранов Цезаря[119].
Собрав свои легионы, Антоний двинулся к Риму. В этой критической ситуации Октавиан немедленно обратился к Цицерону, известив его о действиях Антония. Юноша буквально забрасывал письмами старого политика, спрашивая, что ему следует делать[120]. Однако Цицерон медлил, и Октавиан принял решение также идти на Рим со своей армией. При этом он продолжал вербовать легионеров через своих агентов, сделав своей военной ставкой Арретий — родной город Мецената[121]. Безусловно, Октавиан выбрал Арретий не случайно; он нашел, очевидно, наибольшую поддержку именно со стороны семьи Мецената.
Опередив Антония, 10 ноября Октавиан первым достиг Рима. На форуме он обратился с речью против Антония к ветеранам. Когда те узнали, что он собирается бороться против Антония, а не примиряться с ним, то были явно разочарованы. Взбешенный поведением Октавиана, Антоний прибыл в Рим в конце ноября. Собираясь выступить против зарвавшегося юноши в сенате и объявить его вне закона, он внезапно узнал о том, что два его легиона перешли на сторону Октавиана. Удрученный этим фактом, Антоний покинул сенат и с оставшимися легионами 28 ноября отправился в Галлию[122].
Децим Брут отказался подчиниться Антонию и передать в его распоряжение провинцию Цизальпинская Галлия. Собрав все свои легионы, Брут укрылся в хорошо укрепленном городе Мутина (современная Модена), который Антоний был вынужден в декабре 44 года подвергнуть осаде. Западные римские провинции контролировали сторонники Цезаря. Так, Лепиду подчинялись Нарбонская Галлия и Ближняя Испания, Азинию Поллиону — Дальняя Испания, Мунацию Планку — Трансальпийская Галлия[123]. А вот восточные провинции захватили республиканцы: Марк Брут оккупировал Македонию, а Кассий активно завоевывал Сирию. Ситуация обострилась до предела.
Октавиан, понимая, что для борьбы с Антонием у него мало сил, решил заручиться поддержкой сената и Децима Брута. Сенат заранее одобрил все его действия. Однако в отличие от Антония Октавиан продолжал находиться в подвешенном состоянии, так как не занимал никакой государственной должности и являлся просто частным лицом. То, что он навербовал себе армию, вполне можно было рассматривать как бунт против государства.
1 января 43 года началось судьбоносное заседание сената, длившееся три дня. Цицерон настоятельно требовал объявить Антония врагом отечества. Однако из-за противодействия сторонников Антония в сенате это предложение не прошло. Тем не менее было решено отказать Антонию в передаче провинции Цизальпинская Галлия и полностью одобрить все действия Децима Брута. Кроме того, и это, пожалуй, самое главное, Октавиан по предложению Цицерона получил сенаторское достоинство, был возведен в ранг пропретора[124] и получил право на десять лет раньше срока добиваться высших магистратур[125]. Октавиан торжествовал победу! Теперь он занимал официальный государственный пост, а его частная армия стала армией Республики.
Сенат также принял решение попытаться уговорить Антония отказаться от Цизальпинской Галлии в обмен на Македонию, для чего было снаряжено специальное посольство. В феврале 43 года прошли переговоры с Антонием, которые закончились безрезультатно. В итоге сенат по инициативе Цицерона все же объявил Антония врагом отечества и послал на выручку Дециму Бруту армию под руководством консулов 43 года Авла Гирция и Гая Вибия Пансы. Вместе с ними к Мутине сенат отправил и Октавиана, который, вероятно, взял с собой Мецената. Более того, в соответствии с приказом сената Октавиан вынужден был передать несколько своих легионов под командование консулов
