Мажор - [17]

Григорьев: Не забывайтесь, молодой человек, и не кричите.

Зырянский: Я вас отсюда не выпущу, пока вы не скажете…

Торская и Вальченко вошли.

Григорьев: Как же это? Арестуете?

Зырянский: А хотя бы и так…

Григорьев: Это издевательство над инженером!

Гедзь: А разве вы инженер?

Торская: В чем дело? Что за собрание?

Зырянский: Товарищ Григорьев сообщил нам сегодня, что в ящике Вехова есть краденные вещи. Это верно, нашли, но товарищ Григорьев отказывается сказать, откуда он узнал сам…

Торская: Может быть, вы мне скажете, товарищ Григорьев?

Григорьев: Продолжайте ваши беседы с товарищем Вальченко…

Зырянский: Клюкин, не выпускать его отсюда.

Клюкин (смеется): Есть не выпускать…

Вальченко: Товарищ Григорьев, что с вами?

Григорьев: Что с вами, товарищ Вальченко? Вам не угодно замечать хулиганства по отношению к инженерам?

Вальченко: Я тоже инженер…

Блюм: Вас могут обвинить в соучастии…

Григорьев: В чем?

Блюм: Ну, в чем, известно, в чем. Если кто-нибудь крадет, а другой знает или не хочет сказать, так он тоже…

Григорьев хочет пройти.

Клюкин (на дороге с винтовкой): По распоряжению дежурного командира…

Вошел Воргунов.

Григорьев: Наплевать на ваших дежурных.

Гедзь(засучивая рукав): Ого! Не могу, честное слово, не могу.

Воргунов (хватает его за руку): Эй вы, русский богатырь…

Гедзь (конфиденциально Воргунову): Надо, понимаете, стукнуть.

Воргунов: Давайте подождем…

Торская: Товарищи, успокойтесь. Это всегда успеем разобрать. Зырянский, вы же дежурный, наведите порядок.

Зырянский: Клюкин, выпустить арестованного.

Клюкин: Есть выпустить арестованного. Пожалуйста.

Григорьев (проходя между молча расступившимися коммунарами): Хамство!

Гедзь (Воргунову): Нужно было стукнуть.

Воргунов: Слишком, знаете, старая форма…

Гедзь: Уже согласен. (Спускает рукав).

Зырянский: Коммунары, через десять минут ужин.

Коммунары подымаются по лестнице. Внизу группа: Торская, Вальченко, Блюм, Воргунов.

Блюм: Это он у папаши так научился разговаривать?

Торская: А вы знаете его отца?

Блюм: А как же — генерал-лейтенант Григорьев…

Торская: Он умер?

Блюм: Нет, он теперь трудящийся…

Воргунов: Блюм, что вы чепуху мелете?

Блюм: Блюм никогда не мелет чепухи. Их превосходительство сейчас продает газеты в Берлине. Дело, как видите, не солидное.

Торская: Откуда вы все это знаете?

Блюм: Живешь на свете — все видишь, а то и скажет какой-нибудь знакомый.

Воргунов и Блюм ушли наверх.

Торская: Иван Семенович, не грустите.

Вальченко: О нет, я прекрасно себя чувствую, но я не могу спокойно выносить такие сцены…

Торская: Что вас беспокоит?

Вальченко: Мне хочется… драться.

Торская (берет его под руку, направляются вверх): Морды бить? Правда?

Вальченко: В этом роде.

Торская: Это прекрасное, захватывающее желание. Я вас понимаю.

Сверху идут Наташа и Ночевная.

Наташа (бросается к Торской): Надежда Николаевна, я вас все ищу…

Торская: Наконец-то… Как тебе не стыдно! Два месяца не показывалась…

Наташа: Зырянского боюсь…

Торская: Это верно, его многие побаиваются. Как же ты живешь?

Наташа: Хорошо, Надежда Николаевна! Хорошо! Петя, вы знаете, такой хороший…

Торская: У вас большая любовь?

Наташа: Такая любовь… Ой! (Смущается присутствием Вальченко.) Я вам потом расскажу…

Вальченко: Вы меня не бойтесь. Я…

Торская: Верно. Вы не бойтесь его, Наташа. Он тоже влюблен…

Вальченко: Откуда вы знаете?

Торская: «Живешь на свете — все видишь»…

Наташа: Это правда?

Вальченко: Я бы вам сказал, но я тоже… Зырянского боюсь…

Направляются наверх, оттуда сбегает Деминская к Клюкину.

Деминская: Ну, сдавай. (На Лаптенко.) Этот чего здесь сидит?

Клюкин: Ждет совета командиров… (Сдал винтовку, побежал наверх.)

Деминская: Ты где живешь?

Лаптенко: Я нигде не живу.

Деминская: Как это нигде не живешь? Вообще ты живешь или умер?

Лаптенко: Вообще? Вообще я живу, а так — нет.

Деминская: А ночуешь где?

Лаптенко: Вообще? Да?

Деминская: Что у тебя за глупый разговор? Где ты сегодня спал?

Лаптенко: Ах, сегодня? Там — в одном доме. В парадном. А когда меня примут?

Деминская: После ужина будет совет командиров. Только ты на совете ничего не ври.

Лаптенко: Я уже знаю. Мне уже говорит этот — Алеша, чтобы не врал.

Воргунов проходит сверху, курит. Внизу размахнулся окурком, бросил его с гневом в угол.

Воргунов: Черт…

Деминская: Товарищ Воргунов!

Воргунов: Что такое?

Деминская: Поднимите окурок.

Воргунов: Как это поднять?

Деминская: Здесь нельзя курить и бросать окурки. Поднимите.

Воргунов: Да… черт… где я его буду искать? Завтра уборщица уберет…

Деминская: У нас нет уборщиц. Поднимите.

Воргунов: Да что вы на меня с ружьем?

В дверях столовой Зырянский и Синенький.

Зырянский: Что, опять скандал?

Деминская: Товарищ (улыбается) бросил окурок, а поднять не хочет.

Воргунов(явно опасаясь Зырянского): Да я его пойду не найду.

Зырянский: Бросать нельзя!

Лаптенко: Вот. (Подает окурок Воргунову.)

Воргунов(машинально берет окурок и выходит): Вот глупая история!

Зырянский: А ты чего стараешься? Сам поднял бы. Ты беспризорный?

Лаптенко: Беспризорный.

Зырянский: А не лакей, нет?

Лаптенко: Так жалко… этого… его зовут Вием? Да?

Зырянский: Что ты там?..

Лаптенко: Говорю, жалко… Вия.

Зырянский: Смотри ты: «Вия». Молодец, Роза, наша берет. Будет знать старый, что такое энтузиазм.