Майя - [5]

– А ты меня еще и порадовать решила? – рассмеялся отчим. – Дай поесть сначала, я потом погляжу. Морка, солнышко мое, из-за чего шум?

Женщина смочила лоскут в кувшине воды и утерла потное лицо.

Майя подняла плошку, свободной рукой зажала дыру в сарафане и ответила отчиму:

– Я на озеро ходила. Вернулась, поесть хотела, а мать говорит, что не заслужила.

Морка визгливо обрушила на мужа поток жалоб:

– Полон дом бездельниц, еще один рот вот-вот народится – и не ухмыляйся, тут без тебя не обошлось! – а есть нечего. Кто обещал на рынок сходить, а вместо этого полдня в Мирзате пьянствовал с дильгайским отродьем? Ага, я все знаю. Вот и девки растут лентяйками, все в тебя. Майя – та вообще пальцем не шевельнет, ей на все наплевать! Помяни мое слово, в Зерае закончит! А ты тоже хорош, ей потакаешь! И зачем только я с тобой связалась!

Таррин как ни в чем не бывало сидел за столом и неторопливо поглощал поданный Майей нехитрый ужин – хлеб, суп и рыбу – с видом человека, который, попав под внезапный ливень, надеется, что непогода скоро закончится.

Сам он, четвертый сын мельника, родился не в Тонильде, а в Йельде, тридцать девять лет тому назад, и вырос беззаботным и шальным парнем. Работал он с ленцой – лишь бы на пропитание хватало, – но, если нужда заставляла, трудился на совесть, а потому вскоре приобрел репутацию надежного работника. О завтрашнем дне он не беспокоился, в споры не вступал, а покладистый нрав и обходительность делали его приятным собеседником. Таррин от жизни ничего не требовал и не ждал. Однажды он нанялся погонщиком в торговый караван, что шел за железной рудой в Гельтские горы, и так отличился своим рвением, что один из бекланских офицеров захотел взять его на службу в чине тризата, с отменным жалованьем. Кому другому польстило бы такое предложение, но Таррин, пропустив с офицером стаканчик-другой в таверне, от завидного места отказался, а месяц спустя стал подсобным рабочим в тонильданской деревне, где ему приглянулась девушка из местных.

Девушки Таррина вниманием не обделяли – парень он был ладный, щедрый и ласковый, нрава доброго и обхождения уважительного. Впрочем, сами девушки в нем быстро разочаровывались, обвиняли в неверности и непутевости, на что Таррин добродушно пожимал плечами, дожидаясь, пока праведный гнев и упреки не обернутся слезами и не завершатся нежным примирением. Если же упреки не стихали, то он не обижался, а просто начинал ухаживать за другой.

Корили его обычно не за то, что он сделал, а за то, чего не сделал. На справедливые обвинения у Таррина был один ответ – уйти прочь. Молодость его прошла легко и беззаботно, в смущенных улыбках и безропотных уступках. В общем, ему все сходило с рук.

Однако с подобным поведением мирятся недолго – взрослого мужчину порицают за то, что прощают юношам. За Таррином укрепилась слава человека легкомысленного; поговаривали, что, мол, хватит ему уже прохлаждаться да за юбками бегать, настало время одуматься.

Впрочем, врагов у Таррина не было, денег он не накопил, и подобные замечания нисколько его не огорчали. Лет в тридцать он на год нанялся на службу к Плорону, главному лесничему саркидского бана, и там, на весеннем празднике, встретил дочь Плорона Керемнису. Таррин стал за ней ухаживать – не из желания породниться со знатным семейством, а ради собственного удовольствия, – и Керемниса от него понесла.

Сам Плорон, человек хитрый и расчетливый, своего положения добился, среди прочих ухищрений, женитьбой на дочери родовитого человека, а потому неохотно, но готов был согласиться на свадьбу и даже приданого не пожалел. Однако Таррин, не имея никаких корыстных побуждений, ясно дал понять, что Керемниса ему не очень-то и нравится, чем жестоко оскорбил Плорона, который поклялся отомстить кровному обидчику. В южных провинциях империи Таррину оставаться было опасно, и он на три года ушел на север, в горы, где сперва промышлял канатным делом на острове Ортельга посреди реки Тельтеарна, а потом стал гуртовщиком в Терекенальте.

Там он и дожил бы до конца своих дней, если бы спустя три года после его бегства из Саркида не случилось восстание Леопардов в Бекле. Мятежники убили верховного барона Сенда-на-Сэя, а власть захватили Дераккон и пресловутая благая владычица Форнида, – впрочем, все это не обошлось без вмешательства Карната Длинного, короля Терекенальта. Терекенальт постоянно враждовал с Бекланской империей, и в королевстве от гнева Сенда-на-Сэя укрывались многочисленные беженцы. После восстания многие решили, что теперь возвращаться на родину безопасно; среди них был и Таррин, который все же предпочел держаться северных владений империи.

Поначалу он обосновался в Кебине Водоносном, но однажды весной, перегоняя стада дильгайского скотопромышленника на двадцать лиг к югу, в Теттит, попал на озеро Серрелинда, где встретил Морку. Молодая вдовушка с тремя дочерями знакомству обрадовалась, и Таррин с ней сошелся легко – как и с десятком женщин до нее.

Даже без кормильца семья не нищенствовала – покойный муж оставил Морке хижину, стадо коров и рыбацкую лодку со снастями. Но жить в глухом уголке Тонильды было тревожно – пришедшие к власти Леопарды поощряли работорговлю, да и в деревне молодой вдове без мужчины не обойтись. Таррин, несмотря на легкомыслие и безалаберность, своим присутствием развеивал постоянные страхи Морки, и она с радостью делила с ним ложе и кров. Через три года родилась Лиррита.