Майкл Джексон (1958-2009). Жизнь короля - [76]

Позже Майкл вспоминал об этом инциденте с улыбкой, но тогда ему было не до смеха. «Я и не думал смущать ее, — говорил он, — и чтобы она могла чувствовать себя спокойно, стал делать вид, что и у меня что-то не получается».

В сентябре 1977 года в Нью-Йорке состоялась пресс-конференция, посвященная работе над фильмом The Wiz. И хотя почти все артисты, включая Майкла, были готовы отвечать на вопросы, взгляды присутствующих были устремлены на одну звезду — Дайану Росс. Она была в полосатом костюме и чем-то напоминала бизнес-леди. Когда Дайана эффектно расстегнула пиджак, все обратили внимание на огромную ослепительную нитку жемчуга. После краткого вступительного слова ведущий открыл неформальную часть общения участников съемок с журналистами.

Медленно прохаживаясь взад-вперед, Росс отвечала на вопросы, в отличие от Майкла она казалась чопорной и недосягаемой. Общительный и разговорчивый, он успел расположить к себе репортеров еще в начале пресс-конференции и сейчас, хоть и не был главным героем фильма, быстро стал звездой пресс-конференции. Или, как сказал Тимоти Уайт из журнала Crawdaddy, «остроумие победило расчет». Говоря в своих воспоминаниях о Дайане Росс и фильме The Wiz, Майкл находит только самые теплые слова.

«Она приходила в мою гримерную каждый день и спрашивала, что может сделать еще, чтобы я чувствовал себя комфортнее, — писал он. — Она была для меня, как мать. Я очень люблю ее».

Дайана и в роли Дороти, главной героини фильма, была как мать для Майкла — Страшилы, особенно когда говорила ему: «Верь в себя, как я верю в тебя». То, что никто в семье не поддержал его, больно ранило Майкла, но он не позволил им помешать ему просто потому, что никто из них не разделял его взгляды на жизнь. Этот Джексон — прирожденный игрок, хотя немногие считали так в то время. Переполненный идеями и мечтами, он хотел испытать фортуну. Но в семье беспокоились, что каждый его шаг подвергнет опасности их жизнь и карьеру. И делали все возможное, чтобы лишить его веры в свои силы. После окончания работы над фильмом Майкл скажет: «Никто, ни отец, ни братья, не верил, что я справлюсь с ролью».

Первый раз Страшила появляется в фильме с песней You Can't Win. Подвешенный на столбе в нелепой позе в окружении каркающих ворон, Майкл пел о людях, говоривших ему, что все должно измениться, но все оставалось по-прежнему, что бы они ни обещали. Он понимал, насколько это близко к его собственной ситуации.

«Это такое чувство, — вспоминает он, — когда ты знаешь, что есть люди, не желающие в тебя поверить. Они не держат тебя, но и не подталкивают вперед. Таким образом, они угнетают тебя и заставляют еще больше сомневаться в себе, ты сам начинаешь сдерживать себя. У меня было много подобных примеров».

Когда Страшила пел: «Вини самого себя», Майкл мог воспринимать это как личное послание, призыв взять в свои руки ответственность за собственную жизнь, что он и начал делать, снимаясь в фильме. Он стал более четко видеть свои отношения с семьей: он был их «талоном на питание», и они боялись его независимости.

В фильме Железный Дровосек хотел найти сердце — у Майкла оно было. Лев искал смелость — качество, которое юноша продемонстрировал в отношении с Берри Горди. Страшила искал мудрость, а Майкл уже успел осознать недостаточность пролученного образования. Как-то во время репетиции ему надо было прочесть цитату из Сократа, и он безбожно переврал его имя, было неприятно, что все засмеялись.

«Сок-рат, — прошептал кто-то ему на ухо. — Произносится «Сок-рат».

Майкл обернулся и увидел Куинси Джонса, постановщика музыкальной части фильма. Старый человек протянул ему руку: «Куинси Джонс. Если понадобится помощь...» — сказал он, тепло улыбаясь Майклу. Он не забудет об этом.

Съемки фильма с бюджетом в 24 млн долларов — в то время одного из самых дорогих — продолжались с 3 октября по 30 декабря 1977 г. Это была тяжелая работа. Каждый день — при одном выходном в неделю — Майкл должен был просыпаться в 4 часа утра, чтобы в 5.30 ехать на студию. По указанию матери, ЛаТойя готовила брату ранний завтрак, обычно состоявший из апельсинового сока, ветчины, тостов с маслом и овсянки. Гримировался он 5 часов.

«Не хватает слов, чтобы объяснить, как я люблю это, — рассказывает Майкл после окончания работы над картиной. — Я становился Страшилой, как только накладывали грим, и оставался им, пока грим не снимали — момент, который я ненавидел».

Иногда он так и уезжал ночью домой в гриме.

Грим помогал ему забыть и о множестве прыщей, усыпавших его лицо. Как только накладывали грим, приделывали ему дурацкий нос и облачали его в дерюгу, Майкл мог убежать в Страну Оз — место, куда не могли добраться его отец и братья, сказочный мир, в котором люди своей верой друг в друга помогали каждому достичь цели. Неудивительно, что он не хотел покидать его.

Без костюма своего киногероя он оставался все тем же Майклом. Когда несколько девочек из съемочной группы попросили его спеть им, несмотря на то что он прекрасно чувствовал себя перед многочисленной аудиторией, он ответил: «Хорошо, я спою вам. Но только, если вы закроете глаза».