Маяк Старого Галса - [74]

Обняв нашего героя за плечи, Чевалачо, пропустил Фанфарони вперед. Посторонним со стороны могло показаться, что по улочке идут, весело болтая, добрые приятели.

– Мы пришли! – сказал проводник, указывая на покосившуюся вывеску над входом в винный погребок.

– Вечерний Бриз, – по слогам прочел Бабило и, повернувшись к Фанфарони, брякнул:

– Что-то я не помню, чтобы мы тут выпивали. Признавайся, без меня тут околачивался?

– Ну как не помнишь, Бабило? Мы же не раз здесь бывали, – промямлмл перепуганный пират.

Спустившись в погребок, пираты устроились за длинным дубовым столом, заказав вина и устриц. Днем народа в заведении было мало. В основном это были рыбаки и «чумазые», ноктафраты здесь появлялись только ближе к вечеру.

– Торбеллино, а ты в курсе, что тебя давно разыскивает твой лучший друг? – спросил Бабило, расплывшись в широкой улыбке.

– Кто? – насторожился фрид.

– Виоленто Беспалый! – выпалил пират, довольный произведенным эффектом.

– Ах, этот! – юноша облегченно вздохнул.

– Да, именно он! Он целую неделю ночами мотался на Фонтанную площадь!

– Чего он там потерял? Да еще ночью?

– Он жаждал там встретить тебя и заключить в свои мощные объятия.

– Сочувствую, что ему это не удалось. Теперь-то уже вряд ли это произойдет.

– Почему? – прогудел густым басом Бабило, вопросительно уставившись на юношу.

– В столичных газетах недавно писали, что Виоленто арестовала полиция и он посажен в тюрьму, – пояснил Торбеллино удивленному пирату.

– Ну и дела! Ты слышал, Чевалачо?

– Как же его угораздило в тюрьму загреметь? – полюбопытствовал помощник капитана, молча слушавший пустую болтовню своего приятеля. – Он всегда такой осторожный!

– Писали, что Беспалый в Бельканто четырех полицейских агентов укокошил, – сказал Торбеллино.

– Я же говорил, что он очень страшный человек! – вклинился в разговор молодой пират Рококо, уже прилично захмелев от выпитого вина.

– Теперь вся Карамба вздохнет с облегчением, что избавилась от этого вурдалака, – отозвался с набитым ртом розовощекий Фанфарони.

– А ты почему не пьешь вино? – спросил юношу Бабило.

– Не хочется что-то. Жарко. Я с удовольствием выпил бы чего-нибудь прохладительного, например, кваса или сока, – отозвался Торбеллино, глядя на пирата с золотой серьгой в ухе. Он еле сдерживался: у него было желание засветить в толстую красную рожу Бабило тяжелой кружкой с вином.

– Эй, хозяин! – крикнул помощник капитана. – Кружку холодного кваса молодому человеку, а мне кружку апельсинового сока!

– Благодарю, Чевалачо!

– Не за что! – отозвался хмурый помощник Малисиозо. В его планы не входило ловить юношу, которому он в некотором роде симпатизировал.

Чевалачо в Силенто прибыл утром, его задачей было разыскать пиратов, направленных несколько недель тому назад в город ноктафратов ловить Торбеллино. Посланные пираты под руководством Бабило бесследно пропали. Дни проходили за днями, а от них не было ни слуху ни духу. Обеспокоенный Малисиозо отрядил на поиски пропавших своего помощника, который, сойдя на берег, тут же наткнулся на подвыпивших коллег.

– Ладно, хватит тут рассиживать! Пора на борт! Капитан совсем уже заждался.

– Чевалачо, может, нашему другу руки связать на всякий случай? – подал голос Фанфарони. – Как бы не дал деру!

– На шлюпе свяжем, зачем привлекать внимание посторонних. Запомни, Фанфарони, что мы не у себя дома! У ноктафратов здесь свои порядки! Могут не так понять и надавать нам тумаков!

Шумная ватага пиратов, покинув гостеприимный кабачок, вышла на пирс. Расталкивая, торговцев и рыбаков, добралась наконец-то до пришвартованных родных парусников.

– Я, пожалуй, с вами поплыву, а то с пьяных глаз куда-нибудь на рифы налетите, – сказал Чевалачо, пропуская вперед юношу и Бабило.

– Не доверяешь? – криво усмехнулся нетрезвый Бабило. – Боишься, что сбежит наш парень? Не волнуйся, от меня не сбежит. Я его сейчас свяжу!

Экипаж поднялся на борт шлюпа «Морской дьявол».

– Фанфарони, сделай доброе дело, разыщи веревку да покрепче! – попросил Бабило приятеля. Через минуту тот вынырнул из каюты с куском веревки.

– Столько хватит?

– Хватит не только нашего дорогого гостя связать по рукам и ногам, но и на тебя, Фанфарони, останется, чтобы ты с пьяных глаз за борт не шагнул!

– Обижаешь, Бабило! Если хочешь знать, я могу по одной доске сейчас пройти и не пошатнуться! – похвастался Фанфарони.

– Рассказывай сказки кому-нибудь другому!

Телохранитель капитана Малисиозо крепко стянул руки молодого фрида за спиной, а оставшийся конец веревки привязал к мачте.

– Порядок! Вот теперь он точно никуда не денется! Можно отдыхать спокойно!

После изрядной выпивки экипаж шлюпа разморило на солнцепеке, половина забилась в каюту, другая дремала на палубе под трепетавшими на ветру парусами. Торбеллино сидел, прислонившись спиной к мачте, и наблюдал, как удаляется, исчезая в дымке, белый город, где живут его верные друзья.

Чевалачо, скрестив руки на груди, с задумчивым видом расхаживал по палубе. Чувствовалось, что он нервничает. На корме, рядом с пока еще державшимся на ногах рулевым, мирно похрапывал Бабило. Шлюп «Идущий впереди», на котором приплыл Чевалачо, далеко вырвался вперед, то ли из-за трезвого экипажа, то ли там были более опытные моряки.