Маяк на краю света - [8]

Пароход направлялся на зюйд-зюйд-вест, к проливу, оставляя маяк с левого борта. После того как он миновал гавань Сан-Хуан, его красный огонек промелькнул и исчез в темноте.

— Это первый пароход, который прошел в виду «маяка на краю света»! — воскликнул Фелипе.

— Но не последний, — возразил Васкец.

На следующее утро Фелипе заметил на горизонте большое парусное судно. Легкий юго-восточный ветерок рассеял туман, и в прозрачном воздухе легко было разглядеть находившийся на расстоянии менее десяти миль корабль.

Васкец и Мориц пришли на зов товарища на верхнюю галерею маяка. Корабль виднелся за последними береговыми утесами, правее Эльгорской бухты, между стрелками Диегос и Севераль.

Он шел полным ходом, под всеми парусами, со скоростью двенадцати-тринадцати узлов в час; но так как держал курс прямо на остров, трудно было определить, собирается ли он пройти севернее или южнее острова.

Как настоящие моряки, Васкец, Фелипе и Мориц заинтересовались этим вопросом и поспорили.

Прав оказался Мориц, утверждавший, что корабль вовсе не собирается входить в пролив. В самом деле, подойдя на полторы мили к берегу, он придержался к ветру, чтобы обогнуть стрелку Севераль.

Это было большое трехмачтовое судно, не меньше тысячи восьмисот тонн вместимостью, очень напоминавшее американские быстроходные клиппера.[31]

— Пусть моя зрительная труба превратится в зонтик, если этот пароход вышел не из верфей Новой Англии! — воскликнул Васкец.

— Может быть, он даст нам сигнал? — сказал Мориц.

— Он исполнит только свой долг, — отвечал главный сторож.

Когда клиппер обогнул стрелку Севераль, он действительно подал сигнал. На гафеле[32] выкинули ряд флагов, значение которых Васкец немедленно выяснил, заглянув в книгу, лежавшую в дежурной комнате.

Название корабля было «Монтанк», и шел он из Бостонского порта в Новой Англии, в Соединенных Штатах Америки. Сторожа выкинули в ответ аргентинский флаг и следили за кораблем, пока верхушки его мачт не исчезли за высотами Уэбстера на южном берегу острова.

— Счастливого пути, «Монтанк»! — воскликнул Васкец. — Благополучно миновать тебе мыс Горн!

В последующие дни море оставалось пустынным. Только с восточной стороны горизонта промелькнуло несколько парусов.

Проходившие на расстоянии десяти миль от Острова Штатов корабли, по-видимому, не старались приблизиться к берегу. По мнению Васкеца, это были китобойные суда, вышедшие на ловлю в Антарктику. Сторожа заметили также несколько дельфинов-великанов, которые зашли сюда с более северных широт. Они плыли в Тихий океан и не подходили к стрелке Севераль.

До 20 декабря в книгу, исключая метереологических наблюдений, нечего было заносить. Погода стала переменная, и ветер дул то с норда,[33] то с зюйд-оста.[34] Несколько раз шли сильные дожди с градом, что свидетельствовало об известной насыщенности воздуха электричеством. Можно было ожидать гроз, обычно довольно сильных в это время года.

Утром 21-го Фелипе прохаживался взад и вперед по террасе, покуривая трубку. Вдруг на опушке букового леса показалась голова животного.

Фелипе принес зрительную трубу и стал смотреть. Животное оказалось крупной ланью. Представлялся хороший случай поохотиться.

На крик Фелипе на террасу прибежали Васкец и Мориц.

Посоветовавшись, они решили преследовать лань, мясо которой, в случае удачной охоты, могло послужить хорошим дополнением к имеющимся припасам.

Решено было, что Мориц, вооружившись винтовкой, попытается незаметно обойти лань, а потом погонит ее к бухте, где будет караулить ее Фелипе.

— Будьте только осторожны, братцы, — советовал Васкец. — У лани превосходный слух и обоняние. Если только она почует Морица, то побежит так стремительно, что ни подстрелить, ни обойти ее не удастся. Если это случится, пусть убегает, вы же не увлекайтесь охотой и не уходите далеко от башни. Слышите?

— Понимаем, — отвечал Мориц.

Васкец и Фелипе остались на площадке; посмотрев в зрительную трубу, они убедились, что лань стоит все на том же месте, и сосредоточили все свое внимание на Морице.

Мориц шел к буковому лесу. Под прикрытием деревьев ему должно было удаться дойти незаметно до скал и, вспугнув животное, погнать его по направлению к бухте.

Товарищи следили за Морицем, пока он не скрылся в лесу.

Прошло около получаса. Лань стояла неподвижно. Мориц давно уже должен был выстрелить в нее.

Васкец и Фелипе ждали, что вот-вот грянет выстрел, и животное упадет раненое или пустится со всех ног бежать.

Между тем выстрела все не было слышно, а лань, к величайшему удивлению Васкеца и Фелипе, вместо того, чтобы бежать, растянулась на скалах, как безжизненное тело.

Почти в тот же момент на скале появился Мориц. Он бросился к лани, наклонился над нею, ощупал ее и, поднявшись, махнул товарищам рукой, как бы призывая их на помощь.

— Что-то не ладно, — сказал Васкец. — Пойдем-ка, Фелипе.

Оба поспешно спустились с террасы и направились к буковому лесу.

Бежали они не больше десяти минут.

— Ну, что же лань? — спросил Васкец.

— Вот она! — сказал Мориц, указывая на лежавшее у его ног животное.

— Мертвая? — допрашивал Фелипе.

— Мертвая, — отвечал Мориц.