Маяк на краю света - [22]

Можно было приняться за работу. Так как шхуну не удалось дотянуть до самого подножия береговых утесов, работу надо было прерывать каждый день на несколько часов-на время прилива. Впрочем, с каждым днем приливы должны были становиться слабее, а потому и перерывы в работе-короче, и в течение двух недель после новолуния работать можно было почти беспрерывно.

Плотник взялся за дело. Патагонцы не могли помочь ему, но зато Контр, Каркант и остальные члены разбойничьей шайки принялись помогать кто чем мог.

Сняв медную и деревянную обшивку, плотник обнажил флортимберс и шпангоут, которые надо было заменить новыми. Досок и кусков дерева нашлось в пещере столько, что не понадобилось рубить лес и пилить его на доски, что значительно облегчило дело.

В следующие две недели Варгас и его помощники работали, не зная устали. Труднее всего было удалить флортимберсы и поврежденные части набора. Эти части были плотно сколочены медными гвоздями или нагелями. Очевидно, шхуна строилась на лучших верфях Вальпараисо. Варгасу эта часть работы далась не без труда, и, не окажись в пещере столько полезных инструментов, дело совсем не пошло бы на лад.

Но мало-помалу приливы стали слабеть, вода перестала доходить до первых отлогостей песчаного берега, киль корабля оставался на суше, и можно было работать как внутри, так и снаружи корпуса. Надо было, однако, спешить заменить по крайней мере хоть обшивку раньше, чем начнутся сильные приливы.

Из предосторожности Контр заставил осмотреть и починить все пазы шхуны ниже ватерлинии.[68] Их заново проконопатили смоленой паклей, оказавшейся тоже среди сложенных в пещере припасов.

Так работа шла почти беспрерывно до конца января. Погода ей благоприятствовала. Правда, прошло несколько сильных ливней, но они были непродолжительны.

За все это время вблизи Острова Штатов появились только два корабля.

Первый оказался английским паровым судном; оно шло из Тихого океана и, пройдя проливом Лемера, направилось на северо-восток; вероятно, оно шло в один из европейских портов. Пароход прошел мимо мыса Сан-Хуан днем. Его заметили после восхода солнца, а к закату он скрылся уже из вида. Командир судна не мог, таким образом, заметить, что на маяке нет больше огня по ночам.

Другой корабль был большой трехмачтовик, национальность владельца которого издали нельзя было определить. Уже смеркалось, когда он показался около мыса Сан-Хуан и стал огибать восточный берег острова до стрелки Севераль. Каркант, стоявший на вышке маяка, увидел только зеленый огонь на правом борту судна. Но если корабль находился в плавании несколько месяцев, капитан и экипаж могли и не знать, что маяк уже выстроен.

Это трехмачтовое судно прошло достаточно близко от берега, чтобы экипаж его мог заметить сигналы, хотя бы, например, огонь костра, разложенного на краю мыса. Отчего же Васкец не попытался привлечь внимание моряков? Как бы то ни было, корабль с восходом солнца удалился на юг.

Видны были на горизонте и другие парусные и паровые суда, направлявшиеся к Мальвинским островам, но они, кажется, даже не подозревали о существовании Острова Штатов.

В последний день января, во время самых сильных приливов периода новолуния, погода сразу переменилась. Восточный ветер подул прямо в Эльгорскую бухту.

К счастью, хотя шхуна и не была совершенно исправлена, новые флортимберсы, обшивка, шпангоуты делали ее корпус непроницаемым для воды. Нечего было опасаться, что вода проникнет в трюм.

Между тем вода поднималась в течение двух суток все выше и выше; наконец шхуна выпрямилась, продолжая стоять килем на песке.

Конгр и его товарищи должны были принять большие предосторожности, чтобы шхуна не получила новых повреждений, которые могли задержать их здесь еще дольше. Благодаря счастливой случайности шхуна теперь твердо сидела килем в песке. Ее покачивало довольно сильно с боку на бок, но все-таки она не ударялась о скалы.

Впрочем, начиная со второго февраля приливы стали слабее, и шхуна снова стояла неподвижно. Тогда начали конопатить верхнюю часть корпуса, и с утра до вечера слышен был стук мушкеля.

Одновременно производилась погрузка. Шлюпка то и дело сновала между шхуной и берегом. Те из разбойников, которые не работали вместе с Варгасом, переправлялись в пещеру то с Конгром, то с Каркантом.

Каждый раз шлюпка доставляла часть предметов, которые предполагалось сложить в трюм шхуны, а пока временно складывали в кладовые маяка. Таким образом, нагрузка должна была идти правильнее и легче, чем если бы шхуна грузилась перед пещерой, у входа в бухту, где могло помешать волнение. На всем побережье, со стороны мыса Сан-Хуан, кроме небольшой бухточки у подножия маяка, не было другого места, где можно было бы укрыться от непогоды.

Через несколько дней шхуна, окончательно исправленная, нагруженная, могла уже выйти в море.

Действительно, к 12 февраля последние пазы палубы были законопачены. Среди запасов, найденных на потерпевших крушение кораблях, оказалось несколько горшков краски, и Варгас окрасил заново нос и корму судна. Конгр воспользовался случаем, чтобы изменить название шхуны, и назвал ее в честь своего старшего офицера — «Каркант». Осмотрели также такелаж и починили паруса; впрочем, последние оказались в хорошем состоянии и были, вероятно, новыми, когда шхуна вышла из порта Вальпараисо.