Вечером 31[92] декабря Конгре и Карканте, беседуя, прогуливались возле мыса Гомес и по привычке разглядывали небо и море.
Стояла обычная для этих дней погода. Горизонт окутывали облака. Легкий бриз дул с северо-востока, что не благоприятствовало кораблю, намеревавшемуся войти в пролив Ле-Мер с запада.
В половине седьмого Конгре и его спутник собрались было вернуться в свое убежище, как вдруг Карканте сказал:
— Значит, мы все добро оставим здесь?
— Пока да, — ответил Конгре. — Заберем его позже. Когда найдем надежное пристанище.
Он не закончил фразы и, остановившись, воскликнул:
— Карканте! Гляди… Там… На траверзе…[93]
Карканте посмотрел в указанном направлении.
— Да! — сказал он. — Это корабль!
— Который, похоже, направляется к острову, — продолжил Конгре, — то и дело меняя курс, поскольку дует встречный ветер.
Действительно, судно на всех парусах лавировало примерно в двух милях от мыса Гомес.
Несмотря на встречный ветер, корабль понемногу продвигался вперед. Если он направлялся в пролив, то должен был войти в него еще до наступления ночи.
— Это шхуна[94], — сказал Карканте.
— Да… Водоизмещением от ста пятидесяти до двухсот тонн, — согласился Конгре.
Никаких сомнений: судно намеревалось, скорее, войти в пролив, а не пройти мимо мыса Гомес. Вопрос заключался лишь в том, доберется ли оно до пролива прежде, чем наступит кромешная тьма. Не подвергается ли оно опасности при стихающем ветре быть выброшенным течением на рифы?
На скале собралась вся шайка.
Уже не в первый раз за время пребывания пиратов на острове корабли проходили так близко от берега. Известно, что грабители направляли их на рифы, используя блуждающие огни.
Кто-то из команды предложил повторить фокус.
— Нет, — ответил Конгре, — нельзя допустить, чтобы шхуна разбилась… Постараемся сделать ее нашей добычей. Ветер дует встречный. Ночь будет темной. Она не сумеет попасть в пролив. Завтра мы увидим шхуну на траверзе мыса и решим, как поступить.
Через час корабль исчез в кромешной тьме. Не было видно ни огонька. Ничто не выдавало его присутствия в открытом море.
Ночью ветер переменился и зашел с юго-запада.
На рассвете следующего дня, когда Конгре и его спутники спустились на побережье, они обнаружили выброшенную на рифы мыса Гомес шхуну.
Конгре, конечно, знал толк в морском деле. Но каким кораблем он командовал и где плавал? Только Карканте — помощник и в плаваниях, и на острове — мог рассказать об этом. Однако — молчал.
Наверное, эти люди не вправе обижаться на нас, если мы прямо назовем их пиратами. Вероятно, они занимались преступным промыслом в водах Соломоновых островов[95] и Новых Гебрид[96], где в те времена корабли часто подвергались нападениям. Несомненно, разбойникам пришлось искать убежище на островах Магелланова архипелага, а затем на острове Эстадос, где они стали мародерами, после того как сумели ускользнуть от крейсеров, посланных в ту часть Тихого океана Соединенным Королевством, Францией и Америкой.
Пять-шесть сообщников Конгре и Каркаете раньше также плавали матросами на рыболовных и торговых судах и поэтому знали море. Что касается огнеземельцев, то они согласились пополнить экипаж, если бандитам удастся завладеть шхуной.
Судя по корпусу и рангоуту[97], водоизмещение шхуны не превышало ста пятидесяти тонн. Налетевший ночью с запада шквал выбросил судно на песчаную отмель, усеянную скалами, о которые оно и разбилось. Однако не похоже было, что корпус сильно пострадал. Завалившись на левый борт, судно лежало правым бортом к океану, с форштевнем[98], косо направленным в сторону суши. При таком положении палуба хорошо просматривалась от полубака до кормовой рубки. Рангоут не был поврежден: ни фок-мачта, ни грот-мачта, ни бушприт[99] со всеми их снастями, как и наполовину зарифленные паруса[100], кроме фока, нижнего фор-бом-брамселя[101] и топселя[102], которые были свернуты полностью.
Накануне вечером, когда шхуну заметили в виду мыса Гомес, она боролась с довольно сильным северо-восточным ветром и, идя правым галсом, пыталась добраться до входа в пролив Ле-Мер. Вот при таких обстоятельствах Конгре с сообщниками потеряли ее из виду в спустившихся сумерках. Ночью ветер с неожиданностью, свойственной этим краям, переменился и задул с юго-запада. Можно было предположить, что шхуна, слишком близко подошедшая к берегу, пыталась избежать крушения, о чем свидетельствовало обрасопление реев[103], но в конце концов врезалась в песчаную отмель.
О судьбе капитана и команды можно было только догадываться. Вероятнее всего, они, видя, что ветер и течение несут их на опасный берег, ощетинившийся рифами, спустили на воду шлюпку, опасаясь, что если корабль разобьется о скалы, то все до одного погибнут. Но они ошиблись — шлюпка не замедлила перевернуться. А если бы команда осталась на борту, то могла бы выжить. Теперь же, без сомнения, все погибли и отлив унес тела в океан.
Пробраться на борт шхуны в час отлива не составляло особого труда. С мыса Гомес можно было, перепрыгивая с камня на камень, дойти до места крушения, отстоявшего от берега не больше чем на полмили. Что и сделали Конгре и Карканте в сопровождении еще двух бандитов. Другие остались у подножия утеса, чтобы наблюдать, не покажется ли кто-либо из уцелевших в кораблекрушении.
