Мату-Гросу - [46]

Вернувшись на следующий день, участники экспедиции нашли горшки разбросанными, зеркала — разбитыми, пластиковые игрушечные самолеты — оставленными без внимания, однако все ножи были взяты. Самым волнующим фактом из всех было то, что взамен были оставлены различные длинные дубинки. Обрадованные таким обменом, Орланду и Клаудиу сделали вывод, что обе стороны смогут встретиться по прошествии нескольких недель или, в худшем случае, нескольких месяцев. Были развешаны новые дары, а именно небольшие топоры. Для людей каменного века — даже если над ними уже жужжал самолет и если они уже знают, что у других людей имеются продукты, отличные от изготовляемых самими индейцами, — дареный стальной топор представлял собой такую манну небесную, какую нам трудно себе представить. Во всяком случае, было предложено двенадцать топоров, и все двенадцать были взяты. Горшки опять были отброшены в сторону, но экспедиция чувствовала, что был сделан шаг вперед.

К сожалению, начавшийся в конце 1968 года сезон дождей положил конец надеждам на скорую встречу. Никаких подарков больше не было взято. Крен-акороре не вернулись даже к своим полям, чтобы собрать урожай или забрать свои немногочисленные пожитки — корзины, горшки, сельскохозяйственные орудия, — которые они там оставили. Они вернулись в свою лесную цитадель, в свое убежище. Орланду пришлось первому улететь назад, воспользовавшись посадочной площадкой, сделанной экспедицией, поскольку за парком был необходим присмотр. Затем, после нескольких месяцев ожидания, возвратился и Клаудиу — тем же путем, которым и прибыл: по реке, потом по суше и затем опять по реке.

Филипу Хью-Джонсу, ожидавшему возможности присоединиться к экспедиции, пришлось возвратиться в Лондон и приступить к своей обычной работе в больнице Королевского колледжа. Контакта с племенем крен-акороре установлено не было. Неизвестно, кто первым доберется до них — скорые ли на стрельбу искатели ископаемых, землевладельцы, братья Вилас-Боас или болезни. Вообразите, какое возникнет возбуждение и какие заботы будут проявлены, если кому-то удастся вновь открыть додо на каком-нибудь острове вблизи Маврикия. Однако к западу от реки Шингу и во многих других анклавах в западной части этой страны живут неизвестные нам племена. Возможно, они выиграют оттого, что мы доберемся до них, а возможно, и нет. Во всяком случае, болезни, к несчастью, должны собрать свою жатву независимо от того, какой человек в конечном счете окажется первым послом в древнем царстве индейцев.

Однако не в каждом случае индейцы с точки зрения иммунитета находятся в худшем положении, чем пришельцы. Примером в этом отношении служит лейшманиоз, представивший отличную тему для исследований разным членам нашей экспедиции. Исследования были всесторонними. Они включали поимку грызунов и других животных, которые служат природным резервуаром Leishmania, отлов насекомых-переносчиков, учет заболеваний людей, как фазендейро, так и членов экспедиции, и последующее лечение заболевших. Пробы кожи брали у всех встречавшихся колонистов вблизи новой дороги, чтобы получить некоторое представление о случаях заболеваний в прошлом и в настоящее время.

Лейшманиоз, известный также под названием espundia, представляет собой одну из самых отвратительных тропических болезней. Первоначальное поражение ткани сравнительно невелико. Обычно это безболезненный прыщик, медленно увеличивающийся в размере, пока наконец не превратится в язву. Чаще язва одиночная, реже их несколько. Эти болячки, хотя и довольно неприглядные сами по себе, — предвестники худшего. В некоторых случаях паразит может вызвать вторичные поражения носа и носоглотки, часто через пять — двадцать лет после того, как первичное поражение залечено и забыто. Инфекция носа и глотки может быть крайне разрушительной, разъедающей ткани и хрящ до тех пор, пока нос и нёбо не будут практически уничтожены. Хотя болезнь и не ведет непосредственно к смертельному исходу, больной часто умирает от вторичной инфекции и пневмонии. Обезображивание сопровождается множеством вторичных воздействий, не последним из которых будет социальная отверженность: больных лейшманиозом могут принять за прокаженных.

О заболевании лейшманиозом получили представление в Новом Свете сравнительно недавно. Только в 1960-х годах было доказано, что основные ее хозяева — лесные грызуны. До тех пор пока этот пробел в истории болезни не был заполнен, никто не мог понять полного цикла «первичный хозяин — носитель — вторичный хозяин», хотя сама болезнь была открыта давно. Носитель, который передает болезнь, — это комар. Но как и в случае с малярией и малярийным комаром, не каждый комар повинен в этом. Наша экспедиция была очень удобно размещена для исследования этой проблемы.

В наши ловушки попало много грызунов, которые, как полагают, образуют часть естественного резервуара среди млекопитающих. Наемный персонал экспедиции и другие бразильцы, живущие по обе стороны дороги, могли быть свидетелями, передается ли болезнь местным жителям в этой девственной местности, а населяющие окрестности индейцы покажут, страдают ли они тоже от этой болезни или приобрели к ней иммунитет. Короче говоря, все было под рукой.