Мату-Гросу - [31]

Клаудиу все время находился в распоряжении индейцев, особенно когда это касалось их здоровья. Вместо крышек от бутылок и сигаретных окурков, из которых в основном состоит мусор в большинстве бразильских поселений, земля в Диауаруне покрыта отходами медикаментов — пластиковыми бутылочками и пустыми ампулами, станиолевыми обертками и шприцами одноразового пользования. Чтобы помочь индейцам справиться с травмой от контакта с цивилизацией (выражение Клаудиу, которое он часто повторяет), решающее значение имеет наблюдение за их здоровьем. Эта проблема, несомненно, была первоочередной, поскольку все хижины были переполнены кашляющими индейцами, больными гриппом (и пока я находился там, они, казалось, никогда не переставали кашлять — ни днем, ни ночью). К счастью, эта вспышка инфекции была неопасной.

Бывали здесь и несчастные случаи, в отношении которых немедленно принимались меры. С одним индейцем племени суя случилось несчастье — точно никто не мог сказать, что с ним произошло, — а в Диауарун он добрался только через два дня. Клаудиу тут же поговорил по радио с Пост-Леонарду и попросил английского врача, находившегося там, прибыть в Диауарун. Майка Коули очень быстро перебросили на собственном самолете Парка, двухместной машине. Осмотрев больного, Майк решил, что у него какой-то перелом или грыжа, и рекомендовал госпитализировать его на случай, если понадобится хирургическое вмешательство или нечто большее, чем может предложить Диауарун.

Клаудиу опять сел за радиопередатчик. Больного самолетом переправили в Пост-Леонарду. Из Гояса тоже на самолете прилетел бразильский врач, который имел право вызывать более вместительный самолет. На таком самолете больного доставили в Гоянию. Он выздоровел и через некоторое время прилетел самолетом обратно в Парк. Подобная оперативность и связанные с ней расходы на одного человека представляют в Центральной Бразилии исключительный случай. Большинство ее жителей, будь они бразильцы или индейцы, не могут и мечтать о подобном отношении. Подобными действиями братья Вилас-Боас спасают жизнь не только индейцу, но и сам Парк. Доверие, которым проникаются индейцы благодаря столь безотлагательному вниманию к их нуждам, неминуемо становится мгновенно известным во всех селениях Парка, помогая залечивать те несравненно более тяжелые раны, нанесенные им несправедливостями прошлого, но которые продолжают мучить индейцев и сейчас.

Братья Вилас-Боас полагают, что все те племена, с которыми пока еще не удалось установить контакт, пострадают, когда из-за победного шествия прогресса они окажутся окруженными со всех сторон. Если им удастся уцелеть, они все равно окажутся в невыносимо тяжелом положении, столь отличном от привычного им жизненного уклада, что потеряют чувство ориентировки. По всей вероятности, они погибнут. Таким же образом исчезли уже бесчисленные племена, однако в этом нельзя винить только жалкого пионера, который служит лишь пешкой в руках обстоятельств. Даже если допустить, что он не выстрелит первым и что во время контакта он не будет носителем такой болезни, как оспа, все равно один факт его присутствия может стать — с медицинской точки зрения — губительным для индейцев. Аналогично этому его пребывание в цитадели индейцев может стать губительным для их образа жизни, для связывающих их уз культуры, законов и обычаев, которые дают им смысл существования. Ведя просто свой образ жизни, даже не навязывая его другим, этот пионер может уничтожить тысячи индейцев и не сумеет ничем им помочь. Если же он относится к индейцам воинственно, антагонистически или даже подозрительно, их уничтожение может произойти еще быстрее. Подобная история слишком часто повторялась в прошлом.

Примечательно, что в Бразилии все еще существует много индийских племен, которые, по всей вероятности, столь же далеки от белого человека, как далеки были, скажем, ирокезы во времена колонизации Вирджинии. Конечно, первым здесь помогали джунгли, а также то обстоятельство, что Бразилия меньше стремилась в глубь страны, и тем не менее кажется невероятным существование здесь племен, которые не разговаривали ни с одним пришельцем даже спустя четыреста семьдесят лет после их высадки на берегах Южной Атлантики. Все они могли знать о вторжении, могли слышать рассказы о нем, наблюдать самолеты, но все слышанное и виденное ими не заставило их перестать скрываться. Братья Вилас-Боас, ставшие теперь общепризнанными специалистами по контакту с новыми племенами, полагают, что они могут создать хорошие условия любым вновь прибывшим индейцам. Они могут разместить их в Парке, сделать им как можно скорее прививки, предохранить от ненужных и неблагоприятных контактов и попытаться ослабить неизбежное потрясение от контакта с цивилизацией.

Даже когда в подобных случаях все складывается хорошо, проблема последующего контроля ничуть не упрощается. Многие годы индейцы тшикао преследовали миролюбивых гончаров племени ваура. Когда оба племени поселились в Парке, тшикао во многом утратили свое главное оборонительное оружие, а именно недоверие к другим. Рассказывают, что однажды ночью индейцы ваура прокрались в деревню тшикао и выпустили стрелы в их хижины как раз на той высоте, на которой мужчины спят в своих гамаках. (Женщины спят в несколько ниже подвешенных гамаках.) Эта месть, наряду с другими причинами, сильно опустошила племя тшикао, и, когда в 1967 году всех индейцев этого племени окончательно поселили вместе в Парке, их оставалось всего пятьдесят семь. Через год их стало лишь пятьдесят три. Как и в случае уменьшающейся численности какой-либо редкой разновидности животных, требуется какое-то минимальное количество людей для того, чтобы данная группа выжила. Когда же ее численность опустится ниже некоторого уровня, это обязательно приведет к ее исчезновению.