Матриархия - [76]
- Пусть будет пока грязная. Да она проточная, - Рифат глотнул из термоска - когда он только его успел добыть? - Нормальная вода. Сладковатая, а так - ничего. Лучше такая, чем вообще никакой. И бутылку наполню...
Я выхаркнул зеленоватый сгусток и почему-то вспомнил, как мы прятались в стоге сена. Я перевел взгляд на Вениамина:
- У тебя астма? - мужчина покашлял и кивнул. - Так что ты знаешь? Откуда вы бежали?
- Не думаю, что стоять тут безопасно, - вмешался Рифат. - Воды у нас теперь завались, так что предлагаю дернуть отсюда.
Мы пошли по тропинке. Снова сырость и холод, штаны мокрые, и обувь хлюпает. Лишь бы не слечь совсем. Боюсь, что корешки и травы Рифата мне больше не помогут.
- Вот почему надо ТАК? - всплескивал Рифат руками. - Почему нужно воевать? Почему... люди сразу в животных превратились - и полугода не прошло. Сразу - конец света, какие-то группировки. Нет, не верю я, что нет нормальных поселений, общин... Должны быть такие, ну хоть тресни!
- Такие есть, - отозвался Вениамин. - Ритусь, как там твой животик? Болит еще? - девочка молча покивала. - Ну, недолго уж осталось. Непослушный какой животик! Я ему наказал не огорчать Риточку, а он знай себе, болит!
Легкая улыбка тронула личико малышки, но мордочка ее осталась в целом настороженной и не по-детски хмурой.
- Есть? - переспросил я. - Интересно знать, где? И почему нам нельзя выходить на трассу?
- Где вы вообще были, в последнюю неделю? - усмехнулся Вениамин и снова закашлялся. - Полагаю, можно сбавить ход. Бежать за нами не будут, воображают небось, что со временем мы сами попадем к ним в лапы. Военные контролируют почти все мало-мальски оживленные магистрали, трассы... Много таких кочевников. А еды все меньше и меньше. Хотя, что стоит производить ее вновь? Что, в общем-то, изменилось?
- Ну, значительную часть населения выкосила другая значительная часть, - ответил я. - Кстати, каковы потери, в принципе? И если военные что-то там контролируют, то отчего не перебьют тварюг?
Веня пожевал нижнюю губу, чуть свел брови (тоже седоватые) к переносице. Странно: на вид ему не больше сорока, а уже седой.
- Прикидывал и так, и эдак. Сложно сказать. Но факт остается фактом: мужчины понесли хорошие потери. Плюс, не забывайте про пенитенциарную систему. Не забывайте про военные части, про кадетские корпуса. Там женщин нет. И все эти люди сейчас окрылены свободой. Именно вырвавшиеся из мест не столь отдаленных уголовники и собирают банды, их, конечно, никто не ловит. Потому что идет коренная смена власти, потому что рвутся, ломаются устои. Сколько людей умерло? Не знаю. Сколько сошло с ума? Много. Это похоже на внезапно вспыхнувшую войну, где каждый друг против друга. Говорите, почему нет уютных таких общин, поселений? Потому что они неконкурентоспособны. Потому что община имеет тенденцию расти.
Нас было сначала пятнадцать человек. Семья, можно сказать. Через неделю пришло еще пятеро, потом еще десять, двадцать «голов». Община разрослась, народ стал конфликтовать. Все в этом мире хорошо, только люди все портят, - он горько усмехнулся. - Да-с, портят.
Зачирикала птица. «Чиу-чиу-титити». Вот же бывают люди: слушаешь, и на душе становится спокойно, как будто все знает человек, все растолкует. А может, собственные синапсы включили обратную тягу, после пережитых стрессов, и от этого накатило спокойствие.
- Жили бы мы так, и не тужили, - Вениамин провел ладонью по волосам. - Был у нас такой, заводила. Все норовил власть взять. Дело молодое, да и возможность влиять на других всегда будоражит, тем более в такое-то время. Община росла, росла... Наш совет уже не мог ее как следует контролировать.
Представьте: еды все меньше и меньше. На поиски никто ходить не хочет, зато кушать все горазды. Беспечность, выпивка, секс... Ничего не осталось от нашего милого семейного камелька. Пару дней назад, я с удивлением обнаружил, что мы, основатели общины, стали изгоями. Теми, над кем насмехаются за спиной. И я понял, что нам нужно уходить. Но это не ускользнуло от нашего малого, возомнившего себя вождем. И нас, конечно, не захотели отпускать. Положение спасли женщины - внезапный налет, и почти все мертвы. От населения общины осталось пять человек, то есть, мы вернулись к тому, с чего начинали. Но оставаться на разоренной земле мы не захотели, потому и вышли на дорогу, захватив скудный запас провизии, и нехитрый скарб... Я вас не утомил?
- Ни грамма, - ответил я. Риточка хихикнула и зажала ладошкой рот. Веня кивнул, и пошевелил губами, собираясь с мыслями. Рифат тоже шел молча, и слушал.
- Так что было дальше? Мы пошли, вдесятером. Решили двинуть на юг, к морю, как и многие. Потому что там тепло, а зима обещала быть холодной. Впрочем, до нее еще следовало дожить. Продвигались мы медленно, находили кое-какую пищу, плюс, на центральной магистрали было опасно: такие же, как мы, «беженцы», заклевали бы нас за милую душу. Целое паломничество растянулось по трассе М-4. На этой же трассе я стоял тут в пробке, когда расширяли дорогу - ехали с моря, семьей. Помнишь, Ритусь?
- Мори, мооори! - запищала малышка.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
В трудной 75-ой школе еще не стихли отголоски скандала, эхо которого плавно перерастает в настоящую симфонию ужаса. Артур Давыдов в поисках пропавшей девушки распутывает нити, которые дергает сама судьба. А как долго вы смогли бы греть в сердце надежду? Чем бы пожертвовали ради любви? Примечания автора: Выхода на бумаге не будет — слишком шокирующе.
Я почти ничего о себе не помню, Меня хотели избавить от всех внутренних органов, а остатки завернуть в зачарованные бинты из моей же кожи. Большая часть уровней потеряна. А еще есть проблема с душой, которая ныне принадлежит своему законному владельцу только частично. Поводов для злости и отчаяния более чем достаточно, но архимаги бывшими не бывают, а значит я обязательно воздам по заслугам всем своим обидчикам, ведь при мне мой самый главный инструмент — разум! А я архимаг! Ну, мне так говорили…
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
«Взяла Красная шапочка корзинку пирожков и понесла ее … бла-бла-бла» — в корне неверная история. Я типа Красная Шапочка, только вот не ношу я шапок, тем более красных. Предпочитаю туфельки или сапоги ярко-красного, почти алого цвета. И нет у меня бабушки. А в тот лес я хожу совсем по другой причине. Я — Страж Леса, охраняющий секрет, таящий в себе проклятие и обреченных оборотней, утративших человеческий облик.
Разорвав политическую помолвку, король Вайнор бежит из враждебного государства. Верные слуги и телохранительница делают все, чтобы доставить сюзерена на родную землю. Но что ожидает его на родине? Готов ли сам король к ненависти и предательству тех, кому доверял? Где найдет союзников и что поймет в нелегкой борьбе с самим собой? А главное – сможет ли уберечь женщину, ставшую для него всем?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.