Матерый мент - [16]

– Я?! – Лев аж крякнул от неожиданности. Однако он мог бы поклясться, что никаких ноток сарказма в голосе Кайгуловой слышно не было. Ну и наивность, однако! – Да где мне, Мариам! Я все больше по бандитам, грабителям да взяточникам в особо крупных размерах специализируюсь, серийным насильникам, маньякам и прочей мелкой шушере. – Он не выдержал и весело рассмеялся, ощутив, как, хоть на мгновение, с плеч сваливается тяжесть этого нелегкого дня.

– Ой, простите, Лев Иванович, глупость сморозила, – она заметно покраснела, и ей это необыкновенно шло, – но вы ведь поняли? Дрожжевые клетки в бражке размножаются и расходятся сразу, по всему объему. И наши растительные так могут, только этого добиться очень сложно, с каллусом не в пример проще. А называется такое – суспензионная культура.

– И зачем это нужно?

– Ну как же: все параметры среды контролировать легче, за различными изменениями клеток следить, формой, размером… И потом, представьте, есть у вас большая банка с мешалкой автоматической. – Она развела руки в стороны, показывая величину банки, а затем повращала кистью, изображая мешалку. – По одной трубке в нее подаем питательную жидкую среду, а по другой откачиваем излишек того, что выросло, ну и отходы жизненные наших клеток, вроде как канализация. Тогда такую культуру можно очень долго поддерживать в нужном режиме. Это я с банкой примитивно, конечно, но ферментеры наши – анкум, фермус – вообще-то так и работают.

Слушать ее было интересно и занятно, но Гуров решил потихоньку сворачивать свой биотехнологический ликбез и переходить к вопросам, прибереженным «на сладкое».

– Мариам, а все ваши, я лабораторию имею в виду, работы идут по открытым тематикам? Ничего эдакого нет? За рубежом свои материалы свободно печатаете? У меня форма допуска соответствующая, так что не стесняйтесь.

– Нет-нет! Что вы, какой допуск! – Она смотрела на Льва с крайним удивлением. – Все открыто, и всегда так было. И публикуемся свободно – в «Plant Physiology», в «Cell», у Деда с Андреем Андреевичем даже в «Nature» статья выходила. И ездили свободно всюду, вплоть до Австралии, – там конгресс был. Сейчас, правда, дома сидим. Денег мало. А к нам приезжают со всего мира, – с гордостью добавила Кайгулова.

– Хорошо, давайте немного с другой стороны. Ваши исследования могут дать выход на практику, крупный экономический эффект? Как, вообще, в смысле «урожая»: что-нибудь из ваших результатов можно руками пощупать, деньги заработать, или…

– Так и знала, что этот вопрос зададите, не вы первый. Деда и на дирекции, и в отделении заспрашивали – где, мол, реальная польза? – Она осуждающе покачала головой. – Дед как-то разнервничался и наорал на ответственного секретаря отделения. Дескать, наука – это интеллектуальный храм, воздвигаемый во славу божию, и торгашам в нем места нет, гнать их надо, как спаситель некогда. Скандал бы-ыл… А вскорости его на выборах в действительные провалили, дураки неумные. – Выражение ее лица неуловимо изменилось, потеплело. – Впрочем… У вас женщина любимая есть, Лев Иванович?

– Да-а, жена, Мария. – От такого неожиданного вопроса Гуров совершенно опешил.

Мариам вынула из кармана халата темную прямоугольную картонную коробочку, на которой была изображена полуобнаженная красавица в окружении пышной растительности.

– Вот и подарите жене Марии, тем более – почти моя тезка, – она протянула коробочку Гурову. – Крем для лица «Лесная нимфа» с экстрактом женьшеня. А экстракт этот получен из нашей суспензионной культуры, в которую мы женьшень ввели. Конечно, не то, что из тайги, но зато промышленно производить можно, и цена божеская. Вещества ведь те же. И, как эти клинические идиоты в своей дебильной рекламе выражаются, «никакой хи-и-имии!», физика сплошная с геометрией пополам. Это Алаторцев пробил года три назад, не знаю уж, с кем он там из этих ООО договорился, но спектрофотометр новый мы купили, да и детишкам на молочишко малость перепало. Может, еще и с золотым корнем, это родиола розовая, сделаем шампунь или еще чего. Лекарства бы, но это – мечты. Фармкомитет нам не пройти, там мафия почище сицилийской. Вот такой выход в практику, – она грустно улыбнулась, – чем богаты… Можно еще картошку или морковь безвирусную получать, если через культуру провести. Много чего можно, хотя бы соматическую гибридизацию: прямо в пробирках гибридные линии овощей получать, да и злаков, если постараться. Но кому это нужно? Мы же не гербалайф какой, чудес типа трехсот центнеров пшеницы с гектара не обещаем! И потом – это передний край. Всегда есть риск, что вот не пойдет, и все! Частник деньги вкладывать побоится, а любимому государству плевать на все это зигзагом с Марса. Так что, Лев Иванович, долларами печку не топим, это вы не по адресу!

– За подарок спасибо, – улыбнулся Гуров. – В жизни не знаешь, где найдешь, где потеряешь! Мне все относительно ясно. Вот такой еще вопрос, – тон его стал нарочито небрежным, – так, для проформы. В лаборатории ведь приходится работать с самыми различными веществами, верно? Нет ли среди них наркотических или из которых можно наркотик получить… Ну, вы понимаете… Скандал вот был не так давно, я и спрашиваю к слову, – он откровенно блефовал, и блеф удался.