Материя - [7]

— Что? — с трудом выдохнул король. — Лоэсп! Лоэсп, помилосердствуй...

— Нет, — отрезал тил Лоэсп, всей своей массой налегая на яркий от крови доспех. Король застонал. — Никакой жалости, мой глупый старый воин. Ты свое дело сделал, ты выиграл войну. Это достойный памятник тебе и отличная эпитафия. Твое время ушло. И никакой жалости, нет, ваше величество. Я прикажу без промедления убить всех сегодняшних пленных, и Девятый будет покорен со всей жестокостью, какую можно себе представить, так что канавы, реки — да хоть и все водяные колеса, мне-то что за дело — наполнятся кровью. Вопли будут ужасающими, осмелюсь заметить. И все во имя твое, храбрый король. Мщение. И во имя твоих дебильных сыновей, если хочешь знать. — Тил Лоэсп вплотную приблизил свое лицо к лицу короля. — Игра окончена, мой старый олух. Ставки в ней изначально были крупнее, чем ты подозревал!

Он поднялся, опираясь на грудь короля; Хауск снова вскрикнул. Тил Лоэсп кивнул доктору, который, сглотнув слюну, погрузил какой-то металлический инструмент в рану. Король вздрогнул и закричал.

— Вы предатели, подлые предатели! — Король зарыдал; доктор, вытащив из раны инструмент, с которого капала кровь, отступил с посеревшим лицом. — Что, ни один мне не поможет? Мрази! Убийцы своего короля!

Тил Лоэсп покачал головой, посмотрев сначала на корчащегося короля, потом на доктора.

— Вы слишком усердно исполняете свои обязанности, медик.

Он обошел монарха с другой стороны, король слабо попытался отмахнуться от него. Когда тил Лоэсп проходил мимо священника, тот ухватил советника за рукав. Тил Лоэсп спокойно поглядел на руку, что вцепилась в него. Священник хрипло сказал:

— Ваше превосходительство, это уже слишком. Так... нельзя.

Тил Лоэсп заглянул ему в глаза, потом снова посмотрел на руку. Священник отпустил его.

— Ты забыл свои обязанности, губошлеп, — сказал ему тил Лоэсп. — Давай продолжай бормотать.

Священник проглотил слюну и опять уставился в книгу. Губы его снова задвигались, хотя изо рта не вылетало ни звука. Тил Лоэсп обошел вокруг сорванной с петель двери, оттолкнул доктора и оказался с другого бока короля. Чуть нагнувшись, он принялся разглядывать рану.

— Вот уж воистину смертельное ранение, мой повелитель, — сказал он, покачивая головой. — Тебе следовало бы выпить волшебное зелье, приготовленное нашим другом Хирлисом.

Советник погрузил свою руку в рану — почти но локоть. Король вскрикнул.

— В чем дело? — спросил тил Лоэсп. — Я ведь давно нашел доступ к твоему сердцу.

Он хмыкнул, запустил руку еще глубже, сжал пальцы и крутанул. Король испустил последний крик, спина его выгнулась, а потом выпрямилась. Тело судорожно дернулось несколько раз, с губ сорвались какие-то неразборчивые звуки, но тут же замерли.

Фербин смотрел вниз. Он оцепенел, обмер, словно тело его вмерзло в лед или запеклось до состояния несгибаемости.

Ничто из того, что он слышал, видел или знал раньше, не предвещало случившегося. Ничто.

Послышался сухой треск. Священник рухнул, как мешок камней. Тил Лоэсп опустил пистолет. Рука, державшая оружие, была красной от крови.

Доктор откашлялся и отошел от помощника.

— И мальчика тоже, — сказал доктор тилу Лоэспу, отворачиваясь от парня, затем покачал головой, пожал плечами. — Он работал не только на нас, но и на людей короля. Я точно знаю.

— Но, хозяин, ведь я!.. — только и успел произнести юноша, когда выстрел тила Лоэспа сразил и его.

Первая пуля попала в живот, отчего несчастный согнулся пополам, вторая — в голову. Судя по виду доктора, он был уверен, что теперь настал его черед, но тил Лоэсп только улыбнулся ему и двум рыцарям у двери. Наклонившись, он снял полотенце с пояса убитого помощника, вытер пистолет и пальцы, потом смахнул капли крови с рукава и руки.

Тил Лоэсп оглядел остальных.

— Мы все знаем, что это было необходимо, — сказал он, с отвращением глядя на тело короля — так хирург смотрит на пациента, которому достало наглости умереть во время операции. — Короли любят поговорить, и довольно пространно, о неминуемой судьбе и служении высоким целям. — Произнося это, тил Лоэсп вытирал руки и смахивал с себя капли крови. — Давайте и мы переймем эту напыщенную риторику. Что у нас? Король умер от ран, полученных с честью в сражении, но при этом успел отомстить за себя врагу. Принц-остолоп убит, а младший целиком в моей власти. Эти двое пали жертвами вражеских снайперов. А еще мы на всякий случай спалим эту развалину. Теперь идемте — нас ждут превосходные призы.

Он бросил окровавленное полотенце на лицо мертвого юноши и закончил с обнадеживающей улыбкой:

— Кажется, здесь мы сделали все, что требовалось.

2. ДВОРЕЦ

Орамен сидел в овальной комнате теневого крыла королевского дворца в Пурле, когда явились гонцы с известием, что его отец и старший брат погибли, а он со временем станет королем. Принц всегда любил эту комнату, представлявшую собой почти идеальный круг: если встать в центре, можно услышать собственный голос, отражающийся от изогнутых стен самым необыкновенным и поразительным образом.

Он оторвался от бумаг и посмотрел на запыхавшегося графа, который ворвался в комнату, чтобы сообщить ему новость. Графа звали Дроффо, и родом он был из Шильды, если Орамен не ошибался. Следом за графом вошли двое слуг: они тоже дышали с трудом, лица их раскраснелись. Орамен откинулся к спинке стула и только теперь заметил, что на улице стемнело. Должно быть, слуга зажег свет в комнате.