Материнская любовь - [53]

— Что нам делать, Мэй?

Кольцова прижала ее к себе и словно маленькую погладила по голове. Ласково чмокнула в висок:

— Я что-нибудь придумаю. Ведь я же женщина! Вы обязательно будете счастливы, вот увидишь! — Сразу заторопилась: — Ладно, я тоже убегаю, а то Ярик там в этой латексной коже запарился. Завтра ждем к нам…

Кольцова заметила рослую фигуру Гуляева на перекрестке Садового кольца и Тверской. Женька стоял у края тротуара разглядывая проносившиеся машины. В сплошном потоке разглядеть нужную трудновато. Майя подала машину вправо и остановилась. Мужчина быстро сел на пассажирское сиденье. С легким смешком обернулся назад:

— Здравствуйте, дедушка! Как ваш радикулит поживает?

Ярослав ловко стукнул ему по лбу ручкой зонта и старческим голосом проворчал:

— Вот обломаю сейчас о твою голову эту ручечку, чтоб не смеялся… Папочка… — На секунду замолчал, а потом сказал нормальным голосом: — Знаешь, как жарко в этой шкуре? Лицо просто палит…

Майя предложила, глядя на сына в зеркало заднего вида:

— Сними латекс, все равно мы уже домой едем. Жень, помоги ему. Снимайте аккуратно, в будущем эта новогодняя маска может пригодиться.

Гуляев перелез через спинку на заднее сиденье. Минут через пятнадцать парни все-таки справились с задачей и сняли латекс, нигде не порвав. Сразу спрятали маску и снятый седой парик в сумку Кольцовой. Воронов облегченно вздохнул:

— Словно из резинового пакета голову вытащил!

Приятель хмыкнул:

— Видел бы ты свое лицо! Это же страх господень!

Ярослав наклонился и заглянул в зеркало — кожа была цвета мякоти переспелого арбуза. Майя успокоила:

— Через пять минут покраснение пройдет. В моей сумке освежающие салфетки. Протри лицо…

Но взять салфетки Ярослав не успел. В сумочке Кольцовой зазвонил мобильник. Гуляев торопливо вытащил его и передал ей. Воронов, забыв обо всем, настороженно смотрел на мать. Женщина ответила:

— Кольцова слушает…

Голос Гомельского сказал:

— Здравствуйте, Майя Аркадьевна. Это Гена. Нашли мы вашего Лысого. Крупная шишка из внутренней разведки, начальник отдела Летягин Валентин Валентинович. Непосредственный начальник Чекулаева. Проживает в Гороховском переулке, дом восемь, квартира двенадцать. Вчера он приходил к полковнику в час ночи. Мои парни его до самого дама проследили. Может, нам его квартирку аккуратно обыскать?

Женщина поблагодарила:

— Спасибо, Геннадий Николаевич. Если сможете, приезжайте к нам завтра на дачу. Обсудим дальнейшее в тесном кругу. Адрес на обороте визитки. Позвоните с дороги и я вас встречу. Привет от Ярослава.

Гомельский пообещал:

— Пока ничего точно сказать не могу. Вечером буду знать точнее, но думаю, что время найти сумею.

Они попрощались. Майя тихо сказала, бросая мобильный в сумку:

— Лысый из отдела внутренней разведки. Мы были правы. Гена дал адрес. Вчера его ребята засекли объект у полковника и проследили до квартиры. Завтра Гомельский, возможно, подъедет к нам на дачу.

Евгений сразу же спросил:

— Кто такой этот Гена?

Ответил Ярослав, наконец-то вспомнивший про салфетки и теперь протиравший лицо:

— Мы с ним с интерната дружим. Совсем маленькие познакомились. Да ты знаешь, я ведь рассказывал не раз про Гену Гомельского…

Солнце заглядывало в окно спальни. Легкий ветерок проникал внутрь сквозь распахнутую форточку. Пел поблизости скворец, тенькала синица, где-то далеко стучал дятел, расчирикались беспокойные воробьи у крыльца. Кольцова давно знала, где находится их гнездо и зимой подкармливала пернатую братию пшеном и семечками, салом и крошками. До сих пор на ближней березе висело несколько засохших корочек и старая, сделанная еще Аркадием Леонидовичем, кормушка с крышей и двумя стенками.

Гуляев в это утро никуда не торопился сам и не хотел отпускать из постели Майю. Они уже минут двадцать шутливо спорили по этому поводу. Кольцова пыталась выбраться с кровати и твердила:

— Женя, по твоей милости мы все останемся без завтрака. Ты этого хочешь?

Он прижимал ее к себе еще крепче, утыкался в волосы и шептал:

— Покушать я люблю, но и с тобой расставаться мне не хочется. Давай пойдем на компромисс: пусть готовит Яр.

Майя тихонько рассмеялась и шлепнула ладошкой ему по губам:

— Ты же прекрасно знаешь, что Ярослав готовит плохо, а у нас сегодня гости. Может лучше встать обоим и приготовить завтрак и обед вместе?

Женька несколько раз поцеловал ее, уронив на кровать:

— Ну вот так всегда! Сына под защиту взяла, а мужа эксплуатировать можно! Ладно уж, пошли…

Начал приподниматься, шутливо надув губы. Кольцова снова рассмеялась, глядя на него с подушки:

— А муж и нужен для того, чтобы его эксплуатировать! Представляешь, что тебя ждет?

Он, сидя на постели и укрытый по пояс одеялом, шутливо втянул щеки и живот, сгорбился и прошипел:

— Жена загрызла совсем. Кожа и кости остались на бедном Дон Жуане.

На этот раз Майя уронила его на постель, поцеловала и приподнявшись рядом на локте, погладила по лицу пальцами. Не сводя глаз, разглядывала его чернобровое смуглое лицо. Прошептала:

— Люблю тебя и не могу насмотреться. Лет через пять-десять я стану старой, а ты будешь все еще молод. Когда я тебе надоем, ты скажи. Я не стану удерживать, только не обманывай, если разлюбишь.