Материнская любовь - [32]

— Целый день мы этих «динозавров» искали. Чекулаев даже поесть не дал. У него «чистильщики» закончились и новых негде взять. Армейский вертолет задействовали, над соседними областями летали, всех гаишников опросили, а толку ноль. Никто ничего не видел. Мэй, куда вы их спрятали?

Женщина улыбнулась, переглянувшись с сыном:

— Ваши, так называемые, «динозавры» находятся в Смоленской области, похороненные вместе с машиной в бездонном зыбуне. Мой отец обнаружил его случайно и рассказал мне. «Чистильщиков» практически невозможно обнаружить. Разве что следы от колес. Хотя, если сегодня и там прошел дождь, отпечатки уже смыло.

Заметив, что парень не наелся, встала и протянула руку к опустевшей тарелке:

— Давай-ка я тебе еще немного положу…

Гуляев кивнул. Заметив, как Ярослав улыбнулся, пояснил:

— На полном серьезе, с утра во рту ни крошки. Чека загонял совсем!

Майя положила на тарелку рассыпчатый рис и гуляш. Обильно полила подливкой и поставила перед Гуляевым:

— Ешь. Я сейчас огурчики из холодильника достану…

Евгений все с тем же аппетитом принялся за вторую порцию:

— Никогда не думал, что фотомодель может так вкусно готовить.

Кольцова улыбнулась, ставя перед ним пиалу с маленькими корнишонами:

— Ты, как и все, видимо считаешь, что моя жизнь была легкой. А ведь я за день хождения по подиуму с ног валилась от усталости. Мы проходили километров около сорока. И это был не предел. Иногда состоялись внеплановые показы и мы обязаны были участвовать в них… — Отрезала еще пару кусочков хлеба и добавила в тарелку на столе. Посмотрела на Гуляева: — Сцепляя зубы и улыбаясь, я шла по подиуму, чувствуя, как ноги и спина болят от усталости. Это только кажется, что жизнь модели легка! На самом деле это каждодневный труд…

Дон Жуан немного подумал. Прожевал забитое. Положив вилку на тарелку, развел руками:

— Я действительно так думал. Мне казалось, ну что такого, прогуляться в странной одежде, которую носят единицы? Виляя, извини, задом во все стороны.

Майя улыбнулась, наливая ему сок:

— Все видят только показы, а об изнанке жизни модели никто не догадывается. Большинство мужчин вообще считает моделей… — Она помялась, ставя на стол тарелку с домашними пирожными-картошками: — Как бы это помягче выразиться…

Ярослав пришел ей на помощь:

— Говори, мам, как есть! Путанами! К тебе это не относится. Даже в нашем отряде было известно, что модель Кольцова не продается! Налей-ка мне еще сочку…

Женщина улыбнулась и взяла протянутый стакан. Гуляев доел рис, старательно собрал хлебной корочкой подливку. Сыто вздохнул и потянулся. Встал. Взял свой брошенный пакет в руки. Немного смущенно сказал:

— Я тут бутылку хорошего десертного вина купил. Может, мы сок попозже?.. — Спросил: — Надеюсь, вы оба не откажетесь выпить за знакомство? Все же такие люди, как Мэй, не часто нам с тобой встречались. Верно, Трубач?

Ярослав смотрел на него испепеляющим взглядом, но Женька сделал вид, что ничего не заметил и обезоруживающе улыбнулся. Поставил бутылку на стол. Встал рядом, невольно демонстрируя тело атлета с узкими бедрами и широкими плечами. Кольцова охотно согласилась:

— С удовольствием. Хотя предупреждаю, я уже месяца три спиртного вообще в рот не брала и могу сразу опьянеть. Прошу прощения заранее…

Достала три высоких бокала из шкафчика. Гуляев попросил у нее штопор и быстро откупорил бутылку десертного вина. Разлил янтарную жидкость по бокалам. Майя посмотрела на бутылку. Дополнительно вытащила из холодильника остаток торта и фрукты. Из шкафчика достала вазочку с конфетами. Присев к столу, подняла бокал:

— Ну что ж, как говорила одна из героинь в «Бриллиантовой руке»: «За наше случайное знакомство!».

Воронов был вынужден присоединиться к ее тосту, хотя по-прежнему смотрел злыми глазами на друга. Гуляев постарался не смотреть на него, устремив взгляд бархатных глаз на Кольцову. Бокалы мелодично звякнули.

Через час Майя весело смеялась над многочисленными рассказами Дон Жуана. Ярослав молчал, не сводя мрачного взгляда с дружка.

Начали расходиться спать после одиннадцати вечера. Кольцова постелила Евгению на диване в гостиной, пожелала спокойной ночи и ушла к себе. Сегодня она решила сделать выходной в работе. Ярослав исчез чуть раньше, но едва Майя скрылась в своей комнате, он прокрался к другу, стараясь не топать. Швабру на этот раз с собой не взял. Раненая нога страшно болела при каждом шаге и он боялся только одного — упасть. Все же дошел.

Гуляев, уже лежвший на диване, не успел среагировать, как сильные пальцы вцепились ему в плечи и несколько раз энергично встряхнули, каждый раз втыкая затылком в подушку. Яростным шепотом Воронов гаркнул:

— Ты что, гад, делаешь? Я же предупреждал! Ты почему не оставишь маму в покое? Не для тебя она, понял, не для тебя. Хватит Мэй того, что она из-за мужа хлебнула, а теперь еще и ты ей мозги компостируешь! Завтра убирайся вон и больше не появляйся здесь! Я не хочу, чтобы она страдала!

Еще раз встряхнув напоследок Дон Жуана, Ярослав ушел спать, не желая слушать объяснений. Гуляев хотел вначале пойти к Воронову и объяснить, что намерения его чисты и названная мать друга произвела на него ошеломляющее впечатление. Но потом подумал, что друг не поверит и не пошел. Евгений долго ворочался на диване, вспоминая глаза Майи, ее жесты, смех, голос. Чувствовал, что такого с ним еще не бывало. Уснул лишь под утро, уставший от дум и желаний…