Мата Хари. Раздеться, чтобы выжить - [12]

Так и вышло. Когда сладкоголосый Фрэнк допел последнюю песню и под одобрительные крики публики покинул сцену, с ним ушел и Том. Рита наконец-то смогла задать ему вопрос, который мучил ее весь последний час.

— Ну и как я выступала? — спросила она аккомпаниатора.

Рита ожидала похвал, восторженных отзывов, всего того, что обычно говорят артистам.

Вместо этого Том ответил:

— Очень неплохо. Конечно, надо учесть, что ты шла в начале, на разогреве. Публика относится к таким артистам довольно снисходительно. Если бы тебя поставили сейчас, то аплодисменты были бы жидкие.

— Но почему? Что я делала не так?

— Ты была слегка скована, особенно в самом начале, мало двигалась. Ты исполняла довольно старые вещи, а люди хотят слышать все новое. Тебе надо работать над репертуаром и движением. Но в целом выступать ты можешь, а это главное. Ладно, мне надо идти. Ведь я играю еще и в ночном клубе. Пока! — Пианист исчез.

Рита пошла обратно, в контору мистера Самуэльсона. Хозяин театра был не один. Рядом с ним сидел его помощник Чарли. Они составляли какую-то ведомость. Самуэльсон молча выложил перед Ритой банкноту с портретом президента Джексона и пять — с Вашингтоном.

Когда она поблагодарила его и взяла деньги, он произнес:

— Для первого раза очень неплохо. Но с таким репертуаром ты сможешь выступать только на разогреве, а там претендентов полно. И вообще, я думаю заканчивать со всем этим винегретом, где всего понемногу. Будем давать только мюзиклы! Если ты сможешь играть в них, тогда у тебя есть будущее.

— Я хотела бы попробовать, — сказала Рита.

— Хорошо, давай попробуем. Приходи послезавтра к десяти. Чарли будет распределять роли в спектакле «Пэгги и Майк». Он посмотрит, на что ты годишься.

Чарли приветливо помахал ей рукой, показывая, что понял свою задачу, и мужчины снова склонились над бумагами.

Глава 5

Прошел месяц с того дня, как Рита ступила на американский берег. Деревья в маленьких скверах вдоль Бродвея красовались в золотом уборе, и воздух по утрам был пропитан морозцем. Тонкие пальто, в которых теперешние подруги прибыли из Дублина, уже плохо грели, и они приобрели новую одежду. Мэри — белое шерстяное пальто в талию, а Рита — шубку из белки.

Теперь она могла позволить себе такую трату, поскольку имела стабильный, очень хороший заработок. В течение этого месяца Рита вписалась в состав не одного, а двух мюзиклов. Она выступала в «Пэгги и Майк», а также в новом модном представлении «Я пою о тебе», пела там в паре не с кем-нибудь, а с самим сладкоголосым Фрэнком Виченца.

Мэри не могла похвастаться такими успехами. Она все так же трудилась официанткой в ресторане «Петербург» и едва сводила концы с концами, но тоже была довольна жизнью. Эта девчонка входила в число тех немногих людей, которые довольствуются малым и редко впадают в отчаяние. Она была счастлива тем, что у нее была работа и замечательная подруга Рита, которая ссудила ей деньги, недостающие для покупки того самого белого пальто.

В ресторане за ней напропалую ухаживали повара, усатые официанты и посетители-мужчины. Среди этих кавалеров уже появился один, которому рыжеволосая Мэри отдавала предпочтение. Его звали Билл Крейтон, он работал инженером-электротехником в крупной фирме.

Этот человек случайно забрел в русский ресторан и попал как раз за столик, который обслуживала Мэри. С тех пор он стал заходить в «Петербург» с завидной регулярностью. В последнюю неделю Билл появлялся там уже не как клиент, а как знакомый Мэри, к концу рабочего дня, чтобы проводить ее до дома. Эти прогулки затягивались допоздна, так что Мэри возвращалась в съемную квартиру в час, а то и в два.

Рита с грустью думала, что вскоре настанет день, когда Мэри ее покинет, и она останется одна. За этот месяц женщина обзавелась множеством знакомых, имела успех у публики, имя «Рита Дан» стояло на всех афишах. Но она так и не завела себе близкого друга, и никто не провожал ее домой.

Это было странно и печально. Раньше у Риты никогда не было проблем с поклонниками. Мужчины с вожделением смотрели на Мату Хари, готовы были пожертвовать всем на свете ради нее. Достаточно вспомнить барона Мирбаха, который бросал любимые скачки, покидал свой судебный департамент, чтобы встретиться с такой красавицей. Антуан Моро пожертвовал своей карьерой, пошел на смертельный риск, чтобы спасти девушку, которую даже не обнял ни разу. А инженер Ричард Вуд?.. А пианист Поль Шмидт, приложивший столько усилий, чтобы спасти ее от ареста?

Ступая на американскую землю, она надеялась, что и здесь будет то же самое. Прошел уже месяц, и все ее надежды сбылись. Кроме этой, самой простой и естественной.

«Неужели мой возраст так сказывается? — думала она, готовая впасть в панику. — Сорок четыре года — это приговор? Нет, не может быть! Просто я в чем-то неверно себя веду».

На следующий день после того, как ей в голову пришла эта мысль, ее догадку подтвердил Том Ковач. Был редкий вечер, когда пианист никуда не спешил после спектакля, и они зашли в соседний бар выпить по чашке кофе.

После незначительного разговора о коллегах Том внимательно посмотрел на Риту и произнес: