Мат красному королю - [16]

— Да, в двух милях от него в сторону города.

— Не думаю, что узнаю от Софи столько, сколько смогу узнать от Мелоди, — с сомнением проговорил Бишоп. — Я предложил заехать за ней, забрать ее из дома, но она сказала, что сама приедет ко мне. А мне хотелось бы взглянуть на ее квартиру. Брейн провел в ней последние часы своей жизни. Там он произнес свои последние слова, выпил свой последний стакан виски. Иногда атмосфера дома позволяет почувствовать…

— Если тебе когда-нибудь удастся подобраться к ее туалетному столику, посмотри для меня, какими духами она пользуется. Мне кажется, это «Прах почивших любовников».

— А какие духи у маленькой Софи?

— У нее «Крушение надежд».

— Не похоже, чтоб она так уж сокрушалась.

— Она не из тех, кто выставляет свои чувства напоказ. Это как раз одна из черт, которые тебе в ней понравятся. Но может, ты и прав. Может, теперь, когда ее помолвка расторгнута, она избавится от печали и обретет надежду. Повидайся с ней; у меня предчувствие, что это будет полезно.

— Ладно, я ставлю пять шиллингов.

Они добрались до Чейни-Мьюз и пообедали. Потом весь день, входя в кабинет Бишопа, мисс Горриндж заставала его разговаривающим с сиамской кошкой — Принцессой Чу Ю-Хсин. Оба расположились на полу — Хьюго улегся во весь рост, а Принцесса сидела на задних лапках. Между ними стояли шахматная доска и фигуры. Каждый раз, когда Бишоп ставил фигуру на шахматное поле, кошка протягивала мягкую лапу и сбивала ее.

Не поднимая глаз, Бишоп бормотал:

— Ты только посмотри, Горри.

Он ставил красную пешку — и она слетала с доски. Он по очереди пробовал коня, ладью, слона, короля. Лапка сиамской кошки опрокидывала их навзничь; прозрачные голубые глаза медленно, удовлетворенно щурились.

— Но она всегда так делала, — сказала мисс Горриндж.

— Нет, посмотри. — Он поставил белую королеву. Кошка просто сидела и смотрела на нее. Бишоп поднял голову. — И так каждый раз, Горри.

— Она не хочет сбивать королеву?

— Даже дотрагиваться не хочет. — Он глядел на Принцессу. Это не имело значения, но где-то внутри маленькой гладкой головки, где-то в глубине примитивного кошачьего мозга сидело нечто, не позволяющее ей сбивать королеву. По форме эта фигура отличалась от остальных, но была похожа на короля. Однако и король летел кувырком, как только попадал на доску; королева же — ни разу.

Мисс Горриндж поежилась. Таинственная избирательность животного иногда кажется жуткой, сверхъестественной. Особенно этим отличаются кошки.

Бишоп протянул палец и опрокинул королеву. Кошка подняла голову и посмотрела на него, вот и все. Но на минуту он ощутил то же самое, что Горри. Человеческий мозг несравненно превосходит мозг животного, но кошка знает нечто такое, что людям не дано.

— Ты занята? — спросил Бишоп.

— Нет.

— Я тут пытался разобраться в ситуации. Хочешь помочь?

— Если смогу.

— Ну, начнем с того, что удалим отсюда этот электронный мозг. Она сбросит все фигуры, кроме двух. — Он глянул на Принцессу Чу Ю-Хсин. — Давай-ка, уматывай отсюда, маленькая чародейка.

Сиамская кошка посмотрела на него, потом поднялась и мелкими шажками направилась к кушетке. Черное воплощение дьявола.

Бишоп поднял красного короля и поставил его в центре шахматной доски.

— Дэвид Артур Брейн, пьяница, банкрот, отчаянный гонщик, ныне покойный. Центральная фигура, как ты выразилась, Горри. Вокруг него вращаются все остальные.

Кошка с дивана наблюдала за ними, притворяясь, что не смотрит. Она не желала больше интересоваться этими фигурками из слоновой кости, но потихоньку, искоса следила, поглаживая тонкие усы о диванную подушку.

— Рядом с ним — Мелоди. — Красная королева встала рядом с королем в центре доски, лицом к нему. — По-моему, они стоят друг друга.

Наискосок от короля Бишоп поставил белого коня; тот словно объявлял шах.

— Эверет Струве, может быть, и не желал Брейну никакого вреда, но помог тому сыграть в ящик и освободить место рядом с Мелоди.

— Это достаточно странно, — сказала мисс Горриндж. — Что-то незаметно, чтобы Струве сегодня был на верху блаженства, хотя соперник номер один сгинул и оставил этот совершеннейший цветок без охраны.

— В том-то и дело. Но, может быть, маленькая ядовитая орхидея не так уж интересуется нашим славным конем. Мне самому он мало приятен.

Белая королева заняла место, уравновешивающее позицию белого коня.

— Софи Маршам была сторонницей Струве. Оба они глаз не спускали с Брейна, но по разным причинам. Хотя белая королева в то же время косвенным путем атакует красную…

— При условии, что следующий ход ее.

— Да, при этом условии. Все зависит от того, закончена ли игра. Теперь, когда красный король повержен в прах, это вообще-то означает мат и окончание игры. Но все наши ангелочки, кажется, не особенно заботятся о соблюдении правил.

— Война до полного истребления.

— Да. Пока на поле не останется одна последняя пешка, чтобы умереть от старости.

Бишоп поиграл белым слоном, в задумчивости глядя на шахматные квадраты, и объявил:

— Белый слон — это я. Белый, потому что пока ничем не запятнан, если говорить об этом запутанном деле…

— Дай только срок, — сказала мисс Горриндж.

Бишоп поставил белого слона рядом с белой королевой.