Мастерство романа - [23]
Но критики ошибались, обвиняя натуралистов в порнографии. Как мы уже смогли убедиться, основная задача порнографии состоит в том, чтобы помочь удовлетворить аутоэротизм человека, в то время как книги Мопассана и Золя ни в коем случае не были предназначены для того, чтобы служить удовлетворению оргазма читателя. Они были предназначены для того, чтобы расширить поле романа, чтобы дать возможность художнику описать любую часть жизни, представляющую для него интерес. Поэтому желания натуралистов вполне укладывались в рамки закона. Настоящая критика, которой могут быть подвергнуты натуралисты, основана на все том же принципе «качественного шаблона», который был изложен мною пару страниц назад. Показывая то, как деревенский идиот вступает в кровосмесительную связь со своей сестрой или как жена крестьянина держит за руки свою служанку, помогая мужу насиловать ее, Золя тем самым имеет в виду, что все эти картины представляют собой типичное проявление «человеческих качеств», подобно любви Ромео к Джульетте или же ревности Отелло к Дездемоне. Наверняка Золя в ответ на это стал бы отрицать типичность подобных ситуаций; он лишь согласился бы с тем, что такие события «иногда имеют место быть» в отдельных деревнях Франции. Но стоит нам бросить взгляд на произведения Золя: от раннего романа «Тереза Ракен» (удивительное исследование в области человеческого убийства и супружеской измены) до позднего «Истина», — как легко можно будет обнаружить, что автор всегда оказывается свидетелем со стороны обвинения, но ни в коем случае не позволяет себе выступить со стороны защиты. Золя, действительно, верил в социальную справедливость, и описание им огромных человеческих страданий делает его роман «Жерминаль» настоящим шедевром. Но конечный вывод писателя о смысле человеческого бытия все тот же: оно трагично и бессмысленно. Подобно Флоберу, Золя стремился к тому, чтобы стать беспристрастным наблюдателем человеческой жизни, на деле же представляя лишь одну ее сторону. Вместо критики моральной Макс Нордау должен был обрушиться на писателя с критикой идейной и художественной. Преследуя цели усовершенствования романа и, надо полагать, искусства в целом, он ставил перед собой цель описать «всю жизнь целиком». Бесстрашно взявшись за свой труд, отбивая выпады оппонентов (и в конечном итоге превратившись в автора бестселлеров), он постепенно терял убедительность и силу своих произведений, вместо того, чтобы добиваться их с каждой новой книгой. В результате Золя ошибся в собственных расчетах.
Наилучшим образом понять эту ошибку мы можем на примере произведений Мопассана, явно превосходившего по своим художественным способностям Золя. Его рассказ «Пышка» (повествующий о том, как «респектабельные» граждане изгоняют из своего круга добродушную проститутку), а также ранний роман «Жизнь», как кажется, наполнены искренним состраданием к страждущим людям. Героиня романа «Жизнь» вынуждена терпеливо сносить измены мужа и неблагодарность сына. Лишь в конце романа, когда на руках у нее остается маленький ребенок ее сына, служанка говорит своей хозяйке: «Вот видите, какова она — жизнь: не так уж хороша, и не так уже плоха, как думается». На первый взгляд, Мопассан приложил все свои усилия для того, чтобы попытаться настолько, насколько это возможно, представить не только сторону обвинения, но и дать слово защите. Но сделав столь успешную попытку, он вновь поставил крест на своем достижении, принявшись давать на вопросы бытия свои не слишком лестные ответы. С тех пор, как центральной темой у Мопассана становится тема секса (некоторое время он проживал в борделе, где заразился сифилисом), проблема любовного обольщения начинает играть в его романах все большую роль. Его следующий роман под названием «Милый друг» представляет собой в некотором роде фантазию на тему истории Золушки, в которой молодой, но совершенно бездарный красавчик-журналист делает головокружительную карьеру благодаря своей внешности и огромному успеху у женщин. Безо всякого труда он завоевывает сердца жен своих друзей и, наконец, становится любовником дочери своего издателя, равно как и ее матери. Мопассан дает нам беспощадный портрет типичного негодяя; но при этом вы чувствуете, что женщина выглядит у него лишь естественной добычей мужчин, поскольку единственное ее желание состоит в том, чтобы безрассудно предаваться собственным страстям и, испытав неизбежное предательство со стороны мужчин, находить в этом удовлетворение своих истинных желаний.
С наибольшей ясностью эта мысль была выражена в следующем — и, вероятно, лучшем — романе Мопассана
