Мастерская чудес - [15]

Шрифт
Интервал

— Нечего меня поучать, на себя посмотри! Семь лет ребенка обирал, и все тебе мало. Ты ж безработный! Вот тебя государство и поило-кормило ради мальца. Мишель у меня — добытчик! Скажешь нет? А теперь все, накрылась ваша лавочка. У меня и работа есть, и жилье, забираю сына, и баста! — прошипела она деду в ответ.


И увезла меня в тот же день. Я-то верил, что ее прогонят с позором. Но бабушка мне сказала:

— Мишель, малыш мой дорогой, послушай. Выбора нет, закон на стороне этой негодяйки, она твоя мать, у нее все козыри на руках. Мы ничего-ничего не можем поделать, хотя любим тебя всей душой.

У них и вправду не было ни единой бумаги, дед с бабулей были неграмотные, потому и не знали, как оформить опеку, а попросить не решались. Даже в начальную школу меня соседка записывала из года в год, пока я не переехал, само собой.


Вот родительница и сцапала меня без проблем. Еще и командовала, как лучше вещи мои складывать. Я понимал, что старички и сами не рады, что им стыдно и жалко отдавать внука. Но злился на них от этого еще больше, презирал, ненавидел этих терпил и слюнтяев. Нарочно отвернулся, не поцеловал их на прощание. Каким же я был тупым и злым сопляком! Знать бы мне тогда, что мы с ними больше не свидимся…

Двух лет не прошло, как они померли. Сперва бабуля во сне от сердца. А вскоре и дед. Мать меня даже на похороны не пустила. Мол, незачем ребенку по кладбищам шляться, не детское это дело. А на самом деле сорок евро пожалела на поезд туда и обратно. Дважды ведь ездить бы пришлось. Утешала меня: «Они теперь далеко, не докричишься. Им все равно, был ты у них на могилке или нет».


Я так и не знаю, что за кошка между ними пробежала. Она их единственная дочь, а они ее терпеть не могли, и она родителей не жаловала. В доме у деда с бабулей не было ни единой ее фотки, ни куколки, ни платьица — ничего. И не говорили о ней никогда. Раз только я набрался храбрости и спросил у деда, почему они не ладят.

— Мы для нее недостаточно хороши, — отрезал он.


Так у нас, видно, в роду повелось. Меня она тоже никогда не любила. Я не подарок, конечно, но в целом неплохой парнишка был, получше многих других. Не грубил, никогда не болел, учился на отлично. Первым в классе был, ну или вторым на худой конец. Однако она меня ни разу не похвалила. Смотрела волком, как на своих хозяек (мать была приходящей домработницей). Кормила по утрам, штаны штопала, как-то заботилась, иначе бы ей пособие срезали. Гоняла меня и в хвост и в гриву: я и белье гладил, и картошку чистил, и обувь натирал до блеска. Следила, чтоб не филонил. Так уж привыкла. Талдычила: «Запомни: жизнь для всех — каторга, нет у нее любимчиков».

Спать загоняла засветло.

— И чтобы до утра я тебя не видела, а не то!

Только лягу — в дверь звонок. Мужики к ней всякие захаживали. Я никого из них не встречал ни разу. Только слышал скрип пружин, шепот, крики. Просыпаюсь, встаю, а мать дрыхнет на диване в зале. На полу пустые пивные бутылки, в пепельнице бычки. Лифчик валяется на виду, чулки брошены. Будишь ее, будишь: «Вставай, на работу пора!» А она только ругается и дерется.

— Кроме шуток, мистер Майк, я без вас не справлюсь. Пропадаю пропадом, только вы можете мне помочь. Благодарю Бога за нашу встречу. У меня ведь работа непростая, нервная. Того убеди, этого успокой, с тем договорись. Кручусь-верчусь, на ходу соображаю, принимаю решения. Всякое бывает, иногда находит коса на камень. Требуется твердая рука, власть, авторитет. Некоторых и осадить не грех, напомнить об уважении. Сам я не мастер усмирять и на место ставить. А вот вы — другое дело! На войне побывали, многое повидали. Сразу видно: сила! Понимаете, к чему я клоню? Правильно: хочу нанять вас, есть вакансия. При условии, что вы будете соблюдать некоторые правила. Зарплата небольшая, предупреждаю сразу. Благотворительная организация, не банк. Зато будете сыты, обуты, одеты.


Слушал я его, слушал, а сам все думал: в чем тут фишка? Что за яму он мне роет? Я ведь давно не верю в Зубную фею, в Белоснежку и семь заветных цифр в лотерее. Зашибись, сколько сидел у подъезда с табличкой: «Ищу работу, рассмотрю любые предложения». И никто, ни одна собака на нее не взглянула. Я не в претензии, у людей своих проблем хватает, все колготятся, мечутся. А главное, видят во мне все свои страхи разом, шампунь, три в одном: насилие, пьянство и нищета. Что с них возьмешь, они правы, как ни крути.

— Вот что я могу вам предложить: вы поселитесь у нас в «Мастерской», пройдете испытательный срок в течение месяца, а там и контракт подпишем, если все пройдет гладко. Я хочу, чтоб вы отвечали за нашу безопасность. Оберегали меня, сотрудников и всех, кто нуждается в нашей помощи. Да-да, назначаю вас начальником охраны. Так вы согласны или нет?


Еще бы не согласен! Спрашиваешь! Отслужив, всякий норовит устроиться в охрану, если не хватает мозгов стать электриком или механиком, если нет желания и дальше в солдатиков играть, «стать кадровым военным», как говорится.

Я поначалу тоже обивал пороги охранных агентств, но меня отовсюду гнали поганой метлой. Дезертиры им не нужны. Они боялись, что у меня с Афгана синдром пошел: глюки, страхи и все такое. Хотя, Бог свидетель, ничего подобного и близко нет.


Еще от автора Валери Тонг Куонг
Волшебная книга судьбы

Две девушки стоят на мосту в ожидании поезда. Вот он приближается, еще, еще… Пора! Алиса прыгает – туда, в бездну. А Мина… Мина не смогла совершить этот страшный прыжок. Потому что решила жить.Эта книга о том, как важно, оказавшись на дне пропасти, не остаться там, а вытолкнуть себя наверх. И еще о том, что, когда появляется человек, который тебя понимает, отчаяние можно стереть, словно ненужные буквы, написанные мелом на доске.


Внутренняя война

Пакс Монье, неудачливый актер, уже было распрощался с мечтами о славе, но внезапный звонок агента все изменил. Известный режиссер хочет снять его в своей новой картине, но для этого с ним нужно немедленно встретиться. Впопыхах надевая пиджак, герой слышит звуки борьбы в квартире наверху, но убеждает себя, что ничего страшного не происходит. Вернувшись домой, он узнает, что его сосед, девятнадцатилетний студент Алексис, был жестоко избит. Нападение оборачивается необратимыми последствиями для здоровья молодого человека, а Пакс попадает в психологическую ловушку, пытаясь жить дальше, несмотря на угрызения совести.


Простишь – не простишь

Если из карточного домика вытащить одну карту, все сооружение немедленно рассыплется.Налаженная и благополучная жизнь семьи Селесты и Лино разрушилась подобно карточному домику, когда случилось несчастье – их сын Мило упал, катаясь на велосипеде, его жизнь оказалась под угрозой. И тут же на поверхность выплыли десятилетиями скрываемые страшные семейные тайны, а главное – выяснилось, что благополучие семьи было лишь внешним. У всех – и у родителей Мило, и у его бабушки, и у тети, младшей сестры Селесты, – накопилось множество претензий и обид друг к другу.Простить трудно.


Провидение

Что может объединить мать-одиночку, работающую секретаршей и больше всего на свете боящуюся, что ее уволят; известного продюсера, который надеется, что женитьба на капризной красавице позволит ему начать жизнь с чистого листа; немолодого архитектора, которому накануне врач сообщил о смертельном диагнозе; девушку-юриста, которая считает, что черный цвет кожи помешает ей сделать карьеру? Конечно, в обычной жизни у них вряд ли может быть что-то общее. Но судьба, известная баловница и причудница, перетасовала карты и заставила их встретиться в парижском госпитале и каждому из них подарила шанс на счастье.


Рекомендуем почитать
Крик далеких муравьев

Рассказ опубликован в журнале «Грани», № 60, 1966 г.


Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Собачье дело: Повесть и рассказы

15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.


Счастье

Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Уроки русского

Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.