Мастера русского стихотворного перевода. Том 1 - [58]

134. Амур живописец

До зари сидел я на утесе,

На туман глядел я, недвижимый;

Простирался, будто холст бесцветный,

Покрывал седой туман окрестность.

Вдруг подходит незнакомый мальчик:

«Что сидишь ты, — говорит мне, — праздный?

Что глядишь на этот холст бесцветный,

Если ты навек утратил жажду

Бодрой кистью вызывать картины?»

На него взглянул я и помыслил:

«Ныне уж учить и дети стали!»

«Брось тоску, — сказал он, — лень и скуку!

Или с ними в чем успеть мечтаешь?

Посмотри, чтó здесь я нарисую;

Перейми, мой друг, мои картины!»

Тут он поднял пальчик, алый пальчик,

Схожий цветом с юной, свежей розой:

Им он водит по ковру тумана,

Им он пишет на холсте бесцветном.

Сверху пишет ясный образ солнца

И слепит мой взор его сияньем,

И лучи сквозь облака проводит,

И огнем края их обливает;

Он рисует зыбкие вершины

Леса, напоенного росою;

Протянув прелестный ряд пригорков,

Не забыл он и воды сребристой;

В даль он пролил светлый ручеечек,

И, казалось, в нем сверкали блески,

В нем струи кипели, будто жемчуг.

Вдруг цветочки всюду распустились:

Берег ими, дол, холмы пестреют,

В них багрец, лазурь и злато блещут;

Дерн под ними светит изумрудом,

Горы бледной сединой оделись,

Свод небес подъялся васильковый…

Весь дрожал я — и, восторга полный,

На творца смотрел и на картину.

«Не совсем дурной я живописец, —

Молвил он, — признайся же, приятель!

Подожди: конец венчает дело».

Вот он снова нежною ручонкой

Возле леса рисовать принялся:

Губки закусил, трудился долго,

Улыбался и чертил и думал.

Я взглянул, — и что же вдруг увидел?

Возле рощи милая пастушка:

Лик прелестный, грудь под снежной дымкой;

Стройный стан, живые щечки с ямкой;

Щечки те под прядью темных кудрей

Отражали сладостный румянец,

Отражали пальчик живописца.

«Мальчик! мальчик! — я тогда воскликнул, —

Так писать, скажи, где научился?»

Восклицанья продолжать хотел я,

Но зефир повеял вдруг и, тронув

Рощу и подернув рябью воду,

Быстрый, заклубил покров пастушки,—

И тогда (о, как я изумился!)

Вдруг пастушка поднимает ножку,

Вдруг пошла и близится к утесу,

Где сидел я и со мной проказник!

Что же тут, когда всё всколебалось —

Роща и ручей, цветы и ножка,

Дымка, кудри, покрывало милой?

Други, верьте, что и я не пробыл

На скале один скалой недвижной!

<1825>

А. А. Дельвиг

Матиас Клаудиус

135. Первая встреча

Мне минуло шестнадцать лет,

   Но сердце было в воле;

Я думала: весь белый свет —

   Наш бор, поток и поле.

К нам юноша пришел в село:

   Кто он? отколь? не знаю —

Но всё меня к нему влекло,

   Всё мне твердило: знаю!

Его кудрявые власы

   Вкруг шеи обвивались,

Как мак сияет от росы,

   Сияли, рассыпались.

И взоры пламенны его

   Мне что-то изъясняли;

Мы не сказали ничего,

   Но уж друг друга знали.

Куда пойду — и он за мной.

   На долгую ль разлуку?

Не знаю! только он с тоской

   Безмолвно жал мне руку.

«Что хочешь ты? — спросила я. —

   Скажи, пастух унылый».

И с жаром обнял он меня

   И тихо назвал милой.

И мне б тогда его обнять!

   Но рук не поднимала,

На перси потупила взгляд,

   Краснела, трепетала.

Ни слова не сказала я;

   За что ж ему сердиться?

Зачем покинул он меня?

   И скоро ль возвратится?

1814

Иоганн Вольфганг Гете

136. Близость любовников

Блеснет заря, и всё в моем мечтаньи

     Лишь ты одна,

Лишь ты одна, когда поток в молчаньи

     Сребрит луна.

Я зрю тебя, когда летит с дороги

     И пыль и прах,

И с трепетом идет пришлец убогий

     В глухих лесах.

Мне слышится твой голос несравненный

     И в шуме вод;

Под вечер он к дубраве оживленной

     Меня зовет.

Я близ тебя; как ни была б далёко,

     Ты всё ж со мной.

Взошла луна. Когда б в сей тьме глубокой

     Я был с тобой!

Между 1814 и 1817

Соломон Геснер

137. К Амуру

Еще в начале мая

Тебе, Амур жестокий,

Я жертвенник поставил

В домашнем огороде

И розами и миртом

Обвил его, украсил.

Не каждое ли утро

С тех пор венок душистый

Носил тебе, как жертву?

А было всё напрасно!

Уж сыплются метели

По обнаженным ветвям —

Она ж ко мне сурова,

Как и в начале мая.

<1817>

А. С. Пушкин

Вольтер

138. Сновидение

Недавно, обольщен прелестным сновиденьем,

В венце сияющем, царем я зрел себя;

   Мечталось, я любил тебя —

   И сердце билось наслажденьем.

Я страсть у ног твоих в восторгах изъяснял.

Мечты! ах! отчего вы счастья не продлили?

Но боги не всего теперь меня лишили:

   Я только — царство потерял.

1817

139. Начало «Девственницы»

Я не рожден святыню славословить,

Мой слабый глас не взыдет до небес;

Но должен я вас ныне приготовить

К услышанью Йоанниных чудес.

Она спасла французские лилеи.

В боях ее девической рукой

Поражены заморские злодеи.

Могучею блистая красотой,

Она была под юбкою герой.

Я признаюсь — вечернею порой

Милее мне смиренная девица,

Послушная, как агнец полевой;

Йоанна же была душою львица,

Среди трудов и бранных непогод

Являлася всех витязей славнее

И, что всего чудеснее, труднее,

Цвет девственный хранила круглый год.

О ты, певец сей чудотворной девы,

Седой певец, чьи хриплые напевы,

Нестройный ум и бестолковый вкус

В былые дни бесили нежных муз,

Хотел бы ты, о стихотворец хилый,

Почтить меня скрыпицею своей,

Да не хочу. Отдай ее, мой милый,

Кому-нибудь из модных рифмачей.

1825

Эварист Парни

140. Добрый совет

Давайте пить и веселиться,

Давайте жизнию играть,

Пусть чернь слепая суетится,

Не нам безумной подражать.