Мастера - [14]
— Ну?
— окнедаЩ анвеьлисаВ яираМ! — быстро сказал наборщик и засмеялся.
И Мария засмеялась, помахала наборщику рукой и пошла дальше. А сама подумала: «Не стать ли и мне наборщицей?»
Второй цех назывался «печатным». Здесь стояли большие машины. Они дышали тяжело: у-у-ух, у-у-ух, у-у-ух!
Рядом Мария увидела стопки нарезанной бумаги, которую она недавно выдала со склада. Машина схватывала листы по одному и словно глотала их. Р-раз… И очередной лист исчезал.
А с противоположной стороны машина выбрасывала бумажные листы. Только на них уже были отпечатаны черной краской и текст и картинки. Краска поблёскивала и остро пахла.
Мария перешла к другой машине.
Она тоже печатала картинки. Только эти картинки получались бледно-жёлтые, словно их печатали не краской, а яичным желтком. «Брак!» — подумала Мария и тревожно оглянулась. Неподалёку стоял печатник в запятнанной красками спецовке. На голове у него был пятнистый от краски берет.
Мария подошла к нему:
— Товарищ, у вас брак идёт!
— Брак? — встревожился печатник. Он внимательно осмотрел появляющиеся из машины картинки и пожал плечами: — Не вижу.
— Вот же! — сказала Мария. — Все картинки жёлтые ничего не разглядишь!
Печатник даже рот раскрыл от удивления:
— Да ты откуда взялась?
— С бумажного склада.
— Оно и видно! Моя машина только желтую краску печатает. Понятно?
Мария часто-часто заморгала. Печатник поманил её пальцем:
— Ну-ка пойдём! — и привел к следующей машине: — Смотри!
В эту машину шли листы с жёлтыми картинками, а выходили из нее желто-красные.
— Каждую краску отдельно печатают. Жёлтую, красную синюю и черную, — пояснил печатник, — и после четвёртой краски в конце концов получается вот что. — И он показал Марии законченную картинку.
Мария посмотрела и восхитилась:
— Как красиво! Трава — зелёная, стволы сосен — коричневые, на голубом небе серые облака!
— Верно, — обрадовался печатник. — А красок всего четыре.
— Чудеса! — удивилась Мария.
— У нас тут, что ни человек — волшебник, что ни работа — то чудеса, — засмеялся печатник. — А ты говоришь «брак! Вот если клише не подогнаны, тогда брак.
— Клише? — переспросила Мария.
— Вот такие металлические пластинки, — пояснил печатник и протянул Марии серебристую пластинку. Пластинка была местами шершавой, а местами гладкой, лысой. — На каждую краску клише, — сказал печатник. — Пропустил четыре краски — получил цветные сказки. Тонкое дело.
«Действительно тонкое, — подумала Мария, — Вот бы мне стать печатницей!»
— Послушайте, а откуда вы их берете, эти самые клише? — спросила Мария.
— Цинкография даёт. Травильщики. — Он подмигнул Марии, улыбнулся и заторопился к своей машине.
А Мария пошла дальше. «Какое смешное слово «травильщики». Чем они занимаются? Кого они травят?
Следующий цех был большим и светлым. Вдоль стен и возле окон стояли столы. И только в середине цеха женщины в синих халатах что-то печатали на станках. Станки были много меньше, чем машины в печатном цехе.
Мария подошла к одному из столов, за которым сидел пожилой рабочий.
На столе лежало много диковинных инструментов, каких Мария никогда в жизни не видела. Из стакана торчали кисточки. А на подставке — на такую музыканты кладут ноты — стояла картина: сине-зелёное море, а в море корабли.
Рабочий положил перед собой металлическую пластинку — клише (на пластинке были тоже корабли и море) и натёр её белым порошком. Потом взял в одну руку инструмент, похожий на стамеску, а в другую — увеличительное стекло — лупу и стал, посматривая в лупу, легонько скрести пластинку. В тех местах, где он скрёб, клише начало поблёскивать.
Потом он взял иглу и стал ею покалывать пластинку. Потом взял кисточку и начал отдельные части клише замазывать чёрной краской.
Мария ничего не поняла и спросила робко:
— Скажите, пожалуйста, зачем вы её то ковыряете, то красите? Эту клишу.
Рабочий посмотрел на неё искоса.
— Клише не она, а оно. А ты кто, откуда?
— Я с бумажного склада.
— Так-так… Держи-ка лупу.
Мария взяла лупу.
— Смотри сюда. — Рабочий постукал пальцем по клише.
Мария посмотрела в лупу и увидела на клише сетку из маленьких точек.
— Что ты видишь?
— Точечки.
— Правильно. Именно точечки, — сказал рабочий удовлетворённо. — Потому что именно из этих точечек построен цветной рисунок. Но есть лишние точечки. Я их убрать должен. Как я это сделаю? Я их не закрашу. А пластинку потом положу в кислоту. Кислота разъедает цинк. Она разъест и незакрашенные точечки. Они растворятся. И останутся только те, которые нужны. Это и есть травление.
— А вы травильщик? — спросила Мария.
— Именно травильщик. Совершенно верно.
— Вот оно что! — сказала Мария. — И с этого клише будут печатать жёлтой краской?
— Нет, синей. А вот с этого — жёлтой, — сказал рабочий, беря в руку другую пластинку.
Пластинка была точно такой же, и Мария сказала:
— Они же одинаковые.
Рабочий усмехнулся:
— Я бы этого не сказал. На них один и тот же рисунок, но они очень разные, смею вас уверить: ряды точек идут по-другому. При печатании они не совпадут… Как вы полагаете, что мы увидим, если жёлтые точечки расположатся рядом с синими?
Мария подняла брови.
— Получатся синие и жёлтые полоски.
Рассказ «На Маме» известного петербургского писателя, поэта и песенника Льва Куклина (1931–2004) – один из пяти неопубликованных при жизни автора рассказов. Это прощальный дар Человека, обладающего редкой способностью писать о любви и чувственных отношениях Мужчины и Женщины с пронзительной ноткой нежности.Несколько провокационное название, не имеющее, однако, никакого отношения к теме инцеста (хотя мама в рассказе фигурирует), как бы готовит читателя к той объективной откровенности, с которой автор рассказывает интимную историю, случившуюся с главными героями.
В сборник «Современная эротическая проза» вошли эротические произведения писателей Петербурга и Москвы, а также русскоязычных зарубежных прозаиков — произведения традиционные и новаторские, лирические и жесткие, эстетически красивые и шокирующие, смешные и трагические. Но всех их объединяет психологическая достоверность, мастерство авторов, отсутствие какого-либо морализаторства и высокая степень эротической напряженности. В данную книгу вошли повесть «Гуманитарная помощь» и рассказы Лева Куклина.Сборник еще раз подтверждает, что эротическая литература, воспевающая чувственные отношения Мужчины и Женщины, может и должна быть Литературой с большой буквы.
«В то памятное мне послевоенное лето, по странному стечению обстоятельств наш пионерский лагерь расположился в зоне бывшего лагеря для заключённых. Да простится мне эта невольная и не мною придуманная игра слов! Видимо, совсем незадолго перед нашим приездом тот лагерь не то расформировали, не то просто перевели в другое место нашего обширного лесного края. От него всё сохранилось в целости…».
Рассказ «Иван-чай» известного петербургского писателя, поэта и песенника Льва Куклина (1931–2004) — один из пяти неопубликованных при жизни автора рассказов. Это прощальный дар Человека, обладающего редкой способностью писать о любви и чувственных отношениях Мужчины и Женщины с пронзительной ноткой нежности. Как и другие рассказы Куклина «Иван-чай» — это не просто рассказ о любви, это рассказ о жизни со всеми ее вечными темами и изменяющимися во времени проявлениями.
Рассказ «Страстная неделя» известного петербургского писателя, поэта и песенника Льва Куклина (1931–2004) – один из пяти неопубликованных при жизни автора рассказов. Это прощальный дар Человека, обладающего редкой способностью писать о любви и чувственных отношениях Мужчины и Женщины с пронзительной ноткой нежности.Но «Страстная неделя» – это рассказ не столько о любви, сколько о неожиданной страсти, с головой накрывшей главную героиню и всколыхнувшей ее устоявшуюся жизнь, к которой она уже не смогла вернуться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герои этой повести — школьники лесного заволжского села — заняты ответственным и благородным делом: они помогают егерю охранять богатейшие природные богатства своего края. Много сил приходится потратить егерю и его маленькому сыну Ромке Хромову, бойцам Пионерского дозора, много опасных приключений пережить, защищая птиц, зверей, обитателей озер и рек от браконьеров, от пагубного равнодушия к природе иных сельских жителей.
У каждой пионерской дружины есть свое красное знамя — знамя дружины, пионерское знамя. Но есть такие дружины, которые рядом со своим пионерским знаменем хранят знамена, опаленные пламенем и пробитые пулями. Эти знамена вручили ребятам ветераны революции и войны. И у каждого такого знамени своя яркая, незабываемая история. В 1961 году в Москве соберутся юные знаменосцы, которым доверены эти знамена. И каждый из них расскажет удивительную историю своего знамени. Это будет большой Совет знаменосцев пионерии. В книге писателя Юрия Яковлева «Совет знаменосцев» оживают страницы истории наших знамен.
Кировский учитель О. К. Кобельков любит и знает природу родного края. Многие его рассказы написаны непосредственно по наблюдениям за жизнью животных в Нургушском заказнике. Герои его сказок также связаны с окружающим их миром растений и животных.
Рассказы о дальневосточных пограничниках 30-х годов, о том, как верно и стойко несли они свою нелегкую службу на сторожевых катерах. Для среднего и старшего школьного возраста.