Мастер спорта - [4]

Шрифт
Интервал

- Ты чего? С Иркой, что ли зависаешь? – Валек наконец-то увидел бутылки у меня в руках. - Тебя ж Галька искать будет! Наверняка к нам в комнату попрётся!

- Да, блин… - я на секунду задумался. - Тогда вот что. Скажешь, что я у Мизика валяюсь, Галька его терпеть не может и к ним в комнату не пойдёт. Понял?

- Не, а ты в натуре с Иркой, что ли? – Валек всё-таки отпустил мой рукав. - Ну, как она, а? А вино где взял?

- Завтра, всё завтра расскажу, - я уже побежал наверх. - Прикройте там меня, хорошо?

- Ладно, не ссы! – Валек был свой человек.

Слава Богу, в коридоре на этаже где жили девки и Ира, кто-то предусмотрительно выключил свет, и я в полной темноте крадучись пробрался к нужной двери. Ира лежала, свернувшись клубочком на кровати, и делала вид, что спит. Но только делала, потому что когда я прошмыгнул в комнату, она тут же открыла глаза и улыбнулась.

- А тебя тут разыскивать приходили, - девушка потянулась и села, - татарочка твоя целую бригаду привела. «Где Андрей! Куда ты его дела!» - вот дуры-то зырянские!

- Она не моя, - я поставил бутылки на тумбочку и достал сигарету.

- Ну, ты же с ней спишь? – девушка насмешливо наклонила голову. - Ведь так?

- Мало ли с кем я сплю! – я уселся на подоконник и сплюнул в открытое окно.

- А что много…таких? – Ира встала и подошла к тумбочке и взяла в руку бутылку. - О, сегодня у Геры неплохие напитки в ассортименте!

- Этому твоему Гере морду надо набить! Фарца долбанная!

- Да ладно тебе, человек нужное дело делает. Где бы сейчас взяли, а?

- Всё равно, раскулачивать его надо!

- Бог с ним, Андрюша, - Ира подошла ко мне вплотную, так что её ноги оказались между моими бедрами, и положила руки мне на плечи. - Мы будем отмечать моё рождение? Или своей татарочки боишься?

- Да плевать я хотел… - я сплюнул в окно, туда же выбросил сигарету и обнял девушку за талию.

- Ну, и отлично! – Ира улыбнулась и сделала шаг назад. - Открывай!

Что ж открывать бутылки – это занятие привычное. С помощью зажженной спички и крепких зубов пластмассовая пробка была сорвана, и я стал оглядываться в поисках стаканов.

- А пить у меня не из чего, посудой ещё не обзавелась, - засмеялась девушка. - Открывай и вторую, будем пить из горлышка!

Я открыл и другую бутылку, а про закуску решил даже не спрашивать.

- С Днём рождения! – и я слегка прикоснулся своей бутылкой к её.

- Спасибо! – Ира облизнула губы, обтёрла ладошкой края горлышка, умело запрокинула голову и стала пить маленькими глотками. Было видно, что она проделывала это не в первый раз.

Я отпил совсем немного, потому, что был уже изрядно пьян, а всё поведение девушки говорило о том, что у вечера будет интересное продолжение. Ира увидала, что я не пью и тоже остановилась.

- Что плохое вино? – у неё были влажные губы и хитрые глаза.

- Просто не хочу напиваться, - я достал сигарету и закурил.

- Хороший и умный мальчик, - и Ира снова приблизилась ко мне, и я опять почувствовал касание её бёдер. - Дай мне покурить.

Я сильно затянулся, задержал дыхание, потом обнял девушку и, поймав Ирины губы своими, выдохнул дым ей в рот. Обычно девчонки не выдерживают такого трюка, начинают брыкаться и кашлять, но Ира не оторвала губы, и наш никотинный поцелуй получился долгим и вкусным.

- Фууу, - выдохнула девушка, когда мы наконец-то оторвались друг от друга. - Это вроде по-цыгански называется, да?

- Фиг его знает, - я рассмеялся и пожал плечами.

- Ну, раз пить ты не хочешь, тогда не будем терять время. Только придвинь к двери тумбочку, а то, как бы опять не пришли тебя разыскивать, - и Ира пошла к кровати, на ходу снимая с себя футболку.

Я поставил бутылки на подоконник, и поволок тумбочку. Когда я закончил манипуляции у двери и обернулся, то увидал, что Ира уже полностью раздетая стоит возле разобранной постели.

- Выключи свет, Андрюша, - тихо сказала девушка и легла.

Среди студенток тех лет опытных в сексе было очень мало. Да и откуда этому самому опыту и взяться-то было? Ханжеская мораль, совдеповское воспитание, проблема уединения и прочая и прочая хрень, делавшая наших девочек зажатыми и закомплексованными. Но Ира… это было что-то! Секс был бурным, качественным и каким-то безоглядным, что ли. Девочка так подмахивала - извиняюсь за жаргон, - что я буквально взлетал над постелью. Одним словом – вулкан! Только не надо придираться к словам, просто не хватает словарного запаса.

Мы прерывались только на то, чтобы глотнуть вина и покурить. Потом Ира всеми возможными способами возвращала меня к жизни, и мы снова бросались в бой. В тот вечер я много нового узнал про внутренние резервы своего организма. Потом у нас кончились сигареты, и я сказал, что пойду в свою комнату и принесу. Наскоро одевшись, я как разведчик вынырнул из Иркиной комнаты и пробрался на свой этаж. Забежал в туалет, отлил, а потом тщательно вымыл член под струёй холодной воды, воспользовавшись кем-то оставленным куском хозяйственного мыла. А том, что такое «презерватив» я в те года знал приблизительно.

В нашей комнате почти все кровати пустовали, как и следовало было ожидать, мои друзья остались у девчонок. Я на ощупь нашёл свою тумбочку и достал пачку сигарет. Дверка тумбочки предательски скрипнула, и на соседней кровати проснулся ещё один мой товарищ, который не принимал участие в попойке.


Еще от автора Андрей Георгиевич Никулин
Я - алкаш

О жизни, о пьянстве, о себе. То что думаешь о пройденном пути когда к тебе приходит ностальгия и хочется поделиться мыслями…


Бывший друг

Нет ничего злее и жёжче уличной пьяной драки. Она безжалостна и безобразна. Всё происходит за считанные минуты, молча и без киношных эффектов. Плохо когда вас всего двое, и вы с другом уже далеко не молоды, к тому же изрядно пьяны и в последний раз дрались в далёкой юности, а ваш противник - это свора обдолбанных и безбашенных малолеток. Мужчины были знакомы почти тридцать лет, но впервые дрались вот так, спина к спине, прикрывая друг друга. Упадёт один – конец обоим. Мужчины держались достойно, пока один из них всё же не пропустил удар…


Общага

Мужская туалетная комната общежития студентов-механиков, которая одновременно служила и курилкой, по утрам представляла собой жалкое зрелище...


Марш славянки

Теперь уже всем ясно, что в 91-ом в России началась война. По российской традиции первый удар приняли на себя мужчины, а все тяготы войны взвалили на свои плечи женщины. Всем, кто уцелел в «лихие 90-ые»… Женщинам России посвящается…(АНТИГЛАМУР)



Женщины лучше мужчин

Женщины гораздо лучше мужчин. Я давно уже общаюсь исключительно с женским полом. Мужики мне не интересны. Все они прозрачны как стекло, со своими амбициями, дешёвым гонором не по делу, с тупой любовью к автомобилям и рыбной ловли. А уж если мужчина глуп, то это просто финиш. Глупость женщины занятна и обаятельна, к тому же соседствует почти всегда с красотой. И это можно простить. Но мужская глупость меня бесит, а когда от такого вот мудака зависят какие – нибудь важные для меня решения, то это просто невыносимо...


Рекомендуем почитать
Топос и хронос бессознательного: новые открытия

Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.


Мужская поваренная книга

Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.


Записки бродячего врача

Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.


Фонарь на бизань-мачте

Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.


#на_краю_Атлантики

В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.


Потомкам нашим не понять, что мы когда-то пережили

Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.