Мастер карнавала - [74]

Неожиданно с нее сняли наушники и мешок. Потом вытащили кляп. Сердце Марии учащенно забилось. Не исключено, что, прежде чем убить, ее станут пытать. Убрали повязку с глаз. Неожиданное возвращение к жизни органов чувств ее полностью дезориентировало, голова упала вниз, а в глазах появилась резь от яркого света.

Когда глаза привыкли к свету, она увидела сидевших перед ней мужчину и женщину.

Они находились в небольшом пустом цехе или складском помещении с выкрашенными белой краской стенами, в конце зала виднелась большая двустворчатая дверь, а справа от Марии располагались массивные металлические раздвижные ворота. Под потолком тянулись тросы на электроприводе с висевшими крюками. Она решила, что раньше здесь было нечто вроде мясокомбината.

Женщина встала и сунула Марии под нос какую-то склянку. Вдохнув, та почувствовала спазм и неожиданно пришла в себя.

— Я хочу, чтобы вы меня выслушали, — произнес мужчина с сильным украинским акцентом. — Я хочу, чтобы вы сосредоточились. Вы меня понимаете?

Мария кивнула.

— Мы знаем, кто вы, фрау Клее. Мы также знаем, почему вы здесь и что действуете по собственной инициативе, без санкции и содействия со стороны своего руководства. Вы действуете в одиночку.

Мария промолчала.

— Вы можете быть отличным офицером полиции, фрау Клее, но в данном случае вы действовали как абсолютный профан. Дешевой перекраски волос явно недостаточно, чтобы стать специалистом по ведению слежки.

Мария посмотрела на женщину. Она была молодой и на редкость красивой, с выразительными ярко-голубыми глазами. При такой внешности она не могла затеряться в толпе. Мужчина испугал Марию. У него были такие же пронзительные глаза, как и у Витренко, характерные для многих украинцев. Черные волосы резко контрастировали с бледной кожей типично славянского лица. Подтянутый и уверенный в себе, но заметно уставший.

— И что теперь со мной будет? — спросила Мария. — Почему меня привезли сюда, а не избавились от тела где-нибудь в лесу? Ничего из того, что я знаю, не может представлять для вас интерес.

Украинец и женщина, сидевшая рядом с ним, обменялись улыбками.

— Фрау Клее, у нас нет абсолютно никакого намерения причинять вам зло. Если начистоту, то мы вмешались, поскольку не хотели допустить вашей смерти. Причем в самом недалеком будущем. Неужели вы действительно думали, что Кушнир не заметил, что вы за ним следите, буквально через пару минут, как вышел из бара?

— Максим Кушнир, — пояснила женщина, — это бывший украинский десантник. Оперативник нижнего эшелона в синдикате Витренко. Так что дальше простого боевика, ни разу не видевшего Витренко, вам продвинуться не удалось. Как вы только могли вообразить, что он приведет вас к нему?

— Я и не думала. Я считала, что могу потянуть за эту ниточку дальше.

— На этом бы все и кончилось, — терпеливо пояснил мужчина. Он поднялся и кивнул женщине. Та подошла к Марии и разрезала веревки. — Мы следили за вами. И этого не заметили ни вы, ни Кушнир. Вы оба были слишком заняты разборкой на Дельховенском шоссе.

— Если и так, — заметила Мария, потирая запястья, — то музыку заказывала все-таки я.

— Это верно… — примирительно кивнул мужчина. — Это произвело на меня впечатление. А пока вы искали, как выбраться оттуда, мы за вами прибрались.

— Он умер?

— Вы попали в него три раза. В плечо, шею и почку. Пуля в почке причиняет страшную боль. Он умер от кровопотери.

Мария почувствовала приступ тошноты. Она знала, что скорее всего попала в него, но, не найдя машину, тешила себя надеждой, что никого не убила.

— Теперь, как сами прекрасно понимаете, — сказал украинец, — вы действуете по ту сторону закона. Как и мы.

— Кто вы? — спросила Мария, принимая стакан воды, поданный ей женщиной.

— Мы ваши новые партнеры.

— Украинская разведка?

— Нет. Мы не из Службы безопасности Украины. Формально мы офицеры полиции. Я Тарас Бусленко, капитан спецподразделения «Сокол» по борьбе с организованной преступностью. А это капитан Ольга Сарапенко из киевской милиции, аналога вашей полиции — Службы охраны конституционного порядка. Капитан Сарапенко служит в подразделении городской милиции, занимающемся борьбой с мафией.

— И вы ищете Витренко?

— Да. А он — нас. Мы — это все, что осталось от межведомственной группы из семи человек, специально сформированной для отправки сюда. Нам поручено разобраться с Витренко.

— И вы планируете убийство человека на территории Германии?

— А разве не то же решили сделать вы, если бы добрались до него?

Мария не стала отвечать на этот вопрос.

— Вы сказали, что в группе было семь человек. Где тогда остальные?

— Трое убиты. Двое оказались предателями. Мы собрались в одном удаленном охотничьем домике на Украине. О встрече никому не было известно. Когда мы поняли, что среди нас двое оказались предателями, было уже слишком поздно. Из лесу нам удалось выбраться только втроем, а потом третьего застрелили в спину.

— Это я виновата… — На лице Ольги Сарапенко отразилась боль. — Я подвернула ногу, и Белоцерковский нес меня.

— А я должен был обеспечить прикрытие, — добавил Бусленко. Наступило молчание, и Мария видела, что в своих мыслях эти двое были где-то далеко. Она понимала, что значит жить с такими воспоминаниями и переживать их снова и снова.