Мастер карнавала - [13]

— Это очень лестное предложение, но…

Ван Хайден не дал ему договорить.

— Дело не в лестном предложении. И не в вас лично. Расчет на то, что это позволит полиции Гамбурга завоевать европейское и даже мировое признание как наиболее эффективной и авторитетной организации из тех, что занимаются раскрытиями убийств, подобно тому как Институт судебной медицины в Эппендорфе является мировым экспертным лидером в своей области.

— Но разве этот отдел не будет структурным подразделением БКА?

— Вы сохраните за собой свой пост в полиции Гамбурга, — пояснил Вагнер, — но будете подчиняться БКА. Естественно, повышение ответственности означает и повышение должностных окладов. Мы могли бы, если вас это больше устроит, оставить все как есть, но использовать вас в качестве консультанта при расследовании преступлений в других частях Германии.

Фабель немного помолчал, обдумывая предложение.

— Это все очень интересно и крайне лестно для любого амбициозного полицейского. Но не для меня. Я хочу оказаться подальше от всего, от чего веет смертью, а вы предлагаете целиком погрязнуть в этом. Мне очень жаль, господа. — Фабель поднялся. — Я уже принял решение.

— Такие предложения делаются раз в жизни, — не сдавался Вагнер.

— Послушайте, герр Вагнер, я действительно очень польщен, но заниматься этим больше не хочу. — Фабель помолчал и продолжил: — Я не вижу смысла в своей деятельности. Когда я только пришел в полицию, все было очень просто. Свое место в мире я осознавал как находящееся между обычными гражданами и теми, кто хотел причинить им зло.

— Это отличное определение того, что значит быть полицейским, — заметил ван Хайден. — И сегодня оно так же верно, как и в тот день, когда вы пришли в полицию.

— Может, и так, — вздохнув, согласился Фабель. — Но за эти годы… все очень запуталось, стало каким-то абстрактным, если можно так выразиться. Те, за кем я охотился, преступления, совершенными ими… Я никогда не хотел связывать свою жизнь с этой темной стороной…

Последовала пауза, прерванная Вагнером:

— Я уже говорил, что хорошо знаю о том, что представляет собой Василь Витренко… и знаю, что между вами осталось… э-э… незаконченное дело. И, говоря о Витренко, я не лукавил. Вместе со своим новым партнером Молоковым он фактически монополизировал нелегальный бизнес по контрабанде живого товара. Они переправляют в Европу женщин и детей из Восточной Европы и Азии и продают в сексуальное и иное рабство. Германия рассматривается ими не только как свой основной рынок сбыта, но и как проходной двор в другие европейские страны. Мы создали межведомственную оперативную группу, поручив ей найти Витренко и пресечь его преступную деятельность. Если вы согласитесь на наше предложение, то вам прежде всего придется оказать самое активное содействие в его поимке.

— Почему это все считают, что знают, чем меня зацепить? Многое ли вам известно о том, при каких обстоятельствах Мария получила удар ножом? — Фабель изо всех сил старался держать себя в руках и не дать выхода закипавшему гневу. — Это все — реальная жизнь, а не примитивный голливудский боевик. Я не горю желанием отомстить и не ищу возможности эффектно завершить карьеру. Витренко не моя проблема! Теперь не моя!

— Это не наши методы, — нахмурившись, отозвался Вагнер, решивший, как показалось Фабелю, упредить явно негативную реакцию со стороны представителя БКА. — Меня не интересуют личные счеты. Я полагал, что, как профессионал, вы сами захотите завершить дело, которому отдали столько сил. И мы уверены в том, что вы способны внести действительно весомый вклад в общее дело. Никому еще не удавалось так близко подобраться к поимке Витренко, как вам с фрау Клее. Ваша способность проникать в суть дела может оказаться просто бесценной. И могу вам сказать, что сейчас наши возможности подобраться к Витренко особенно велики по сравнению с тем временем, когда вы с ним впервые столкнулись. Теперь у нас есть свой источник в организации Витренко — Молотова, и мы собрали очень солидное досье на него. Благодаря помощи наших коллег в украинской полиции нам удалось пролить свет на многие — в прошлом неизвестные — стороны его деятельности. В настоящее время он вынужден постоянно менять свое местонахождение и скрываться.

Фабель выдержал взгляд Вагнера, но не мог не задуматься о содержании этого досье. Для него Витренко давно перестал быть человеческим существом и превратился в своего рода призрак.

— За это досье многим людям пришлось заплатить своей жизнью, герр Фабель. Немало сведений поступило от украинских коллег, проводивших спецоперации, и от наших конфиденциальных источников. Мы считаем, что Витренко осведомлен о существовании досье и не остановится ни перед чем, чтобы добыть его.

— Зачем? Это только подтвердит то, что, по его мнению, нам уже известно, — заметил Фабель вопреки своему нежеланию ввязываться в обсуждение.

— Витренко буквально помешан на преданности. Существует два варианта досье на него. Официальный и рабочий. Причина заключается в том, что есть определенные границы. В их рамках мы можем делиться информацией с нашими украинскими коллегами, и я понимаю, что им не нравятся подобные ограничения. Однако нельзя забывать то, что в аппарате украинских правоохранительных органов существует значительная коррупция, и сами украинцы не знают, сколько кротов Витренко внедрилось в их ряды. Вот почему сотрудники оперативной группы имеют доступ только к рабочему досье. Оно включает в себя необходимые сведения, но не раскрывает их источники, упоминаемые в официальном досье. Но если Витренко удастся получить доступ хотя бы к рабочему досье, то он сможет вычислить скрытого информатора в своей организации.