Мастер-Девил - [126]

— Тебе недолго осталось, — прошипела она. — Грейсон никогда не встречался с девушками дольше трех недель.

— А, ты знаешь по своему опыту? — констатировала я и ретировалась из раздевалки, пока она подбирала слова для достойного ответа.

В спортзале Кэтрин тихо сказала мне:

— Лучше не связывайся с ней. Я тоже терпеть не могу эту суку, но она способна на многое.

— С каким удовольствием я бы ее убила, — задумчиво произнесла я.

Кэтрин вопросительно посмотрела на меня, но тут в зал вошла Эстер, начался урок, и мы отложили этот разговор. А потом я прикладывала все усилия, чтобы не продолжать его, поскольку не была уверена, знает ли Кэтрин о роли Кристины в изнасиловании, и не видела необходимости делиться информацией. Главное, что об этом знали мы с Кейном.

С моим Мастером отношения постепенно выстраивались. Я все чаще ловила себя на мысли, что мы очень быстро начали жить как семейная пара. Весь день мы проводили вместе — сначала в школе, потом дома. Кейн читал по вечерам, причем явно что-то неинтересное, потому что хватало его не больше, чем на полчаса. После этого он возникал в гостиной, включал компьютер и загружал игру, предпочитая, чтобы я лежала здесь же на диване и наблюдала за ним или просто читала, главное, чтобы это было в непосредственной от него близости. Нельзя сказать, что я сильно возражала против такого времяпрепровождения. Мне нравилось быть рядом с ним, чувствовать его мужской аромат, любоваться потрясающей фигурой. Засыпали мы в обнимку, после очередного феерического секса… Все было мирно и спокойно. Единственное, что не давало мне покоя, это то, что я так и не знала, какое место занимаю в его жизни. Он явно был небезразличен ко мне, но что это означало для меня? Через несколько месяцев школа закончится, и что тогда? У меня были приглашения из некоторых университетов, Кейн со своими деньгами мог поступить куда угодно, но вот захочет ли он, чтобы я жила с ним? Я отгоняла от себя эти мысли, но они появлялись снова и снова. И, кстати, Кейн так и не рассказал мне об отмене всех правил в день бала. Что это могло значить? Он все еще не доверяет мне? Он все еще боится, что я смогу бросить его на глазах у всех?

* * *

В пятницу неожиданно потеплело. После снега, который шел все предыдущие дни, выглянуло яркое солнце, воздух прогрелся до плюсовой температуры, по пронзительно- голубому небу плыли пуховые комочки облаков. Придя домой после школы, я побродила по квартире, глядя на почти весенний пейзаж за окном, и затосковала.

— Кейн, я гулять хочу, — просунув голову в его спальню, заявила я.

Кейн валялся на кровати и с тоской смотрел в толстый потрепанный том. Я пригляделась — „Сага о Форсайтах“. А, все понятно.

— Эрика, — подняв голову от книги, жалобно заныл он. — Мне эссе писать надо, а я не могу продраться сквозь этот шедевр.

— Убирай этот шедевр в сторону, и пойдем гулять, — скомандовала я, отвернулась и внезапно оказалась прижатой к стенке.

— Ты мною командуешь? — угрожающе прошептал бархатный голос.

— Нет… — пролепетала я, теряясь в сапфировых глазах. — Но или ты идешь со мной, или я иду одна, — я поднырнула под его руку, прижатую к стене, и отскочила в сторону. Кейн немедленно развернулся и поймал меня, притягивая к себе. Чертовы рефлексы! Вдруг я засомневалась.

— Ты идешь? — осторожно спросила я.

С одной стороны, мне хотелось погулять с ним. С другой стороны, я собиралась к Ширу, и неизвестно еще, что Кейн подумает при виде огромной чужой собаки, которую я кормлю мясом.

Кейн внимательно изучал эмоции на моем лице. Что-то в них ему не понравилось, потому что он нахмурился и пошел одеваться, буркнув по дороге:

— Только недолго, мне еще дочитать надо.

— Да не переживай, я тебе по дороге расскажу, — бодро сообщила я, натягивая джинсы и свитер, предвкушая прогулку с Кейном. Ну, не убьет же он меня за то, что я поглажу собачку. Кстати, не забыть про мясо, дожидавшееся в холодильнике.

Мы шли по парку, приминая ногами подтаявший сверху снег. Солнце еще не село, но уже скрылось за верхушками деревьев, и их длинные тени причудливым лабиринтом скрещивались на прикрытой белым покрывалом земле. Я, честно выполняя свое обещание, пересказала краткое содержание „Саги о Форсайтах“, добавив в конце:

— Понимаешь, на самом деле это книга о любви. Точнее, о человеке, которого не может никто полюбить, и который не понимает этого. Да и сам он, в действительности, не любит. Единственное чувство, которое у него было — это чувство собственности. И только из-за этого чувства он не отпускал жену.

Я замолчала, только сейчас понимая, что сказала. Эта ситуация удивительно совпадала с нашей. В моей голове опять всплыли слова Синтия „он не умеет любить“, „он жуткий собственник“. Кейн держит меня при себе только из чувства собственничества?

— Думаешь? — прервал мои размышления Кейн.

— Что, прости? — не поняла я.

— Ну, ты правда думаешь, что он ее не любил и поэтому не отпускал? — уточнил он.

Я остановилась.

— Ты что хочешь сказать? — я подозрительно уставилась на него, сама не веря в то, что пришло мне в голову.

Он отпускал меня потому, что любит? Вот ведь бред иногда на ум приходит.