Мастер артефактов - [119]

Содар заставлял его практиковаться с бездонным мешком, рисовать и активировать глифы – но это Содар с его «нетрадиционными» методами, а здесь наверняка практикуется другой подход к обучению. Как знать, может, благодаря ему Аннев начнет лучше понимать свою собственную магию, и ему объяснят наконец, почему даритская магия дается ему с таким трудом.

– Способность пользоваться магическим талантом зависит от трех факторов. Это кровь, искусство и ремесло. По крови тебе передается талант одного из родителей – или совокупность талантов обоих. Кровь мы проверить не сможем – для этого требуется терранская магия, – поэтому сосредоточимся на искусстве и ремесле.

– А разве это не одно и то же?

– Не совсем. Искусство – это врожденная способность использовать талант. Илюмиты говорят, что обучить искусству почти невозможно, ведь его источник – твой дух, интуиция и творческий потенциал. Вот почему мы говорим «талант крови» – тем самым подчеркиваем его творческую природу. Зная родословную человека и его талант крови, мы можем сказать наверняка, станет он дионахом Тобар или нет. Ремеслу же, наоборот, можно обучить. Зачастую бывает так, что человек попросту не умеет пользоваться своим талантом в полной мере, и тогда ему необходима помощь наставника. Мы должны быть готовы ко всему, поэтому всегда находимся в поиске новых знаний, – это одна из важнейших задач нашего ордена.

Пока он говорил, они достигли огромного зала. За столами сидели священники в синих рясах: одни были погружены в чтение увесистых фолиантов, другие что-то писали. Каждый из них сидел за своим столом в одиночестве. В зале стояла звенящая, торжественная тишина, нарушить которую Анневу казалось почти святотатством, и все же он не удержался.

– Почему Содар учил меня по-другому? – шепотом спросил он у Рива.

– Думаю, на это были свои причины. Он знал твою родословную, так что твоя кровь не вызывала у него сомнений.

– Да, но моя мать была илюмиткой, а илюмитской магии он меня не учил.

Рив удивленно вскинул бровь:

– Вот как? Ну надо же, хоть в чем-то он меня послушал.

– Постойте, вы хотите сказать, что это вы ему не велели?

Рив кивнул. Они пересекли зал и вышли в широкий коридор.

– Видишь ли, изучение нескольких видов магии – в особенности не связанных между собой – приводит к ослаблению таланта. Содар это знал: он изучал все и сразу, поэтому силы накапливал намного меньше, чем у любого из дионахов. У меня имеются склонности ко всем видам даритской магии, но я избрал для себя касту щитоносцев. Щитоносцы, сжимая влагу небесную, могут создавать воздушные щиты, клинки изо льда и тому подобное – главным образом это боевая магия. Умения, свойственные остальным кастам, даются мне сложнее.

– Остальные касты – это ловцы разума, сокрушители духа и призыватели бури?

Рив подвел их к какой-то лестнице и начал подниматься по ступеням.

– Совершенно верно. Содар был сокрушителем, как и Арнор. Они оба обладали талантом скрытности – могли проскользнуть у тебя перед самым носом, а ты бы ничего не заметил. Но они были способны на большее. Арнор стал одним из наших лучших сокрушителей, а Содар… – Рив пожал плечами. – Он решил посвятить себя множеству задач и защиту твоих предков считал одной из наиважнейших. Однако, несмотря на то что он был старше на несколько веков, уровня Арнора ему достичь не удалось. Пусть Содар и имел осведомленность во многих областях магии, особым талантом он не обладал – по крайней мере, в общепринятом смысле слова.

– Значит, это вы сказали ему обучать меня даритской магии.

– Да. Впрочем, и тут он меня ослушался – твоя теоретическая подготовка никуда не годится.

Рив остановился у деревянной двери, постучал два раза и вошел в комнату.

– С возвращением, брат Рив! – раздался из-за деревянной кафедры веселый голос. На стене висела грифельная доска, а перед кафедрой стояло пять столов – совсем как в классах Академии.

– Благодарю, брат Маккланахан, – ответил Рив. – Хорошо вновь оказаться дома.

– Маккланахан? – повторил Терин, с осторожностью приблизившись к столу. – Но вы ведь говорили, что она… женщина.

Дионах, стоявший за кафедрой, звонко рассмеялся. Отложив в сторону кусок мела, который он держал в руке, мужчина вытер ладони о мантию и направился к Риву.

– Он говорил о моей жене, Мисти. Исключительно талантливый дионах. Да, Терин, дионахам жениться не запрещается.

Терин так и застыл с выпученными глазами. Рив положил руку на плечо весельчака и произнес:

– Тим просто дурачится. Он ловец разума, и у него есть вредная привычка невзначай заглядывать в чужие мысли.

– Ну, не совсем «невзначай» – это все же стоит мне некоторых усилий. Однако привычка такая имеется, что верно, то верно. Люблю слушать, что вокруг творится – а некоторые люди думают так громко, что грех не подслушать. – Тим подмигнул Терину и широко улыбнулся. – Нравится тебе та белокурая девушка из Шаенбалу, да? Фэйт, кажется, ее зовут? – Он весело крякнул. – Не бойся, я никому не скажу – секреты я хранить умею.

– Врет, – шепнул Рив Анневу.

– Отнюдь! – все так же улыбаясь, воскликнул Тим. – Впрочем, пока вы здесь, старайтесь думать потише – вреда от этого не будет.