Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений - [24]
Как было показано во введении, формирование современных экономик позволило порвать с мрачной закономерностью, которую выявил Бродель. (В XVI и в XVIII веках — с 1750 по 1810 год, то есть не в современную эпоху или эпоху современных экономик,—заработная плата падала— по крайней мере в Британии, по которой у нас имеются данные.) В Британии дневная заработная плата рабочих, выраженная в реальных единицах или покупательной способности, в профессиях, по которым у нас имеются данные, начала устойчиво расти примерно в 1820 году — то есть в то же время, когда начала резко расти выработка на рабочего. (В Америке столь ранних данных почти нет.) В Бельгии схожий рост заработной платы начался около 1850 года. Во Франции заработная плата тоже вскоре начала расти — и вплоть до 1914 года она то догоняла британскую, то отставала от нее. В Германии заработная плата то резко поднималась, то опускалась, а в начале 1820-х годов пошла вниз и опускалась вплоть до 1840-х годов, что стало одной из причин революционных выступлений 1848 года; устойчивый рост начался в 1860 году или, согласно другим источникам, в 1870 году. Таким образом, реальная заработная плата строителей, промышленных и сельскохозяйственных рабочих в современных экономиках резко начала расти вместе с ростом производительности труда.
Здесь возникает один вопрос — действительно ли заработная плата росла столь же значительно, что и производительность труда? Возможно, заработная плата несколько отставала от производительности, поскольку доля труда в растущем продукте снижалась. В действительности же номинальная дневная плата «среднего городского неквалифицированного мужчины», выраженная в местной валюте, не просто держалась на уровне производства продукции на душу населения в стоимостном выражении, но и постепенно увеличивалась. После 1830 года в Британии отношение заработной платы к производительности труда, немного снизившись к 1848 году (снова этот неудачный год), к 1860-м годам смогло вернуться к прежнему уровню и даже превзойти его, потом снова упало в 1870-х годах, чтобы наконец резко вырасти в 1890-х годах и продолжить рост вплоть до 1913 года. Во Франции это отношение изменялось по похожей схеме. В Германии оно, сохраняясь на постоянном уровне в 1870-1885 годы, несколько снизилось в 1890-х годах, но потом снова достигло высокой отметки в 1910-х годах, на которой продержалось до начала войны. И в этих данных не учитывается, что рабочие покупали на свою зарплату не единицы внутреннего валового продукта; они все больше покупали импортные потребительские товары по ценам, которые снижались вместе с ростом поставок и сокращением транспортных издержек. В одном британском исследовании делается следующий вывод: «после продолжительной стагнации реальная заработная плата <...> почти удвоилась в 1820-1850-х годах»>33. Тезис о том, что в современных экономиках заработная плата играет меньшую роль, чем незаработанный доход, доказать невозможно. Однако в случае с менее привилегированными и неимущими людьми заработная плата определенно имела большое значение.
В общественном мнении утвердилась идея, будто новая система, к которой семимильными шагами шел XIX век, была адовой экономикой с несчастными рабочими, которые трудились на фабриках, шахтах и в качестве чернорабочих. Некоторые считают, что социальные условия практически не менялись на протяжении всего столетия до тех пор, пока социалистические идеи не преобразили Европу, а «Новый курс» — Америку. Возможно, такое впечатление создалось благодаря литературе. Но часто даты обманчивы. «Отверженные» Виктора Гюго были посвящены противоречиям, возникшим в 1815-1832 годы во время правления Луи-Филиппа, а не негативным сторонам современной экономики, к которой Франция пришла спустя несколько десятилетий. Но есть и впечатляющие произведения середины XIX века. Благодаря созданным Диккенсом в его «Оливере Твисте» подробнейшим картинам жизни лондонской бедноты и графике Оноре Домье, изображающей борьбу парижских рабочих, которая продолжалась до 1870-х годов, создается впечатление, будто, когда производительность труда начала расти, значительная масса трудоспособного населения страдала от снижения заработной платы или, в лучшем случае, долгое время оставалась в столь же бедственном, безнадежном и неприкаянном состоянии, как и раньше. Этот тезис необходимо проверить.
Для этого нужно выяснить, действительно ли заработная плата так называемого рабочего класса, то есть заводских рабочих, занятых ручной работой и физическим трудом в целом, стагнировала (или даже падала), когда современные экономики укреплялись, становясь все более эффективными. То есть следует спросить,
