Массена - [32]

Патруль шел по коридору далее. Джек мгновенно вытащил шнур во всю длину, растягивая его за собой возможно далее. Нужно было сейчас же поджечь его и бежать за патрулем, чтобы успеть вместе с ним выбраться из подвала… Огоньки патрульных уже исчезали за поворотом. Джек быстро чиркнул спичку и зажег толстый растрепанный конец шнура, и тот быстро загорелся, фыркая и разбрасывая яркие искры…

«Ну, теперь стрекача!» — взволнованно думал Джек.

Он бросился по коридору. Впереди него бежал, танцуя, мигающий свет фонарика. Вдруг Джек на всем бегу споткнулся обо что-то и растянулся на полу. Фонарик выпал и со звоном покатился куда- то. Стало непроглядно темно.

Джек сел, потирая ушибленный лоб и локоть. Он был ошеломлен падением и внезапной темнотой. Где же, черт возьми, фонарь? Без него тут пропадешь!

Он нагнулся и стал шарить по полу. Шарил руками и ногами, но фонарь словно провалился сквозь землю. А шаги патруля уже затихли вдали.

— Алло! Э-э-ой! — закричал Джек. — Погодите меня, бра-атцы!

Но ни ответа, ни привета уже не было. Джеку даже показалось, что вдали щелкнул дверной замок. Теперь уже не выбраться отсюда!

В темноте Джек потерял ориентировку и не знал, в какую сторону идти. Он прислушался: в абсолютной темноте и такой же абсолютной тишине не было слышно фырканья горевшего шнура. Не было видно ни малейшего отблеска его пламени. Вероятно, Джек уже миновал закругление коридора.

С сжавшимся сердцем юноша побрел вдоль стены, сам не зная, куда идет. Сколько времени будет гореть шнур? Двадцать? Тридцать минут? Или минут пять? Он ничего не знал. Да и все равно, время теперь не имело для него никакого значения. В этой темноте, в этом небытии минута может показаться целым часом и час — минутой.

Он стал кричать. Но крик не будил даже эхо в этих камнях. Все было мертво. А где-то там наверху, и с боков, за оградой этих мертвых беспощадных камней жили люди… Где-то теперь Нора? Что она делает?

«А может быть, шнур погас? — с надеждой подумал Джек. — Тогда я досижу здесь до утра, а утром с „Глорианой“ выберусь как-нибудь отсюда. „Глориана“ со мной».

Он любовно погладил ее. И приготовился мужественно переждать долгую и скучную ночь. Взрыв, очевидно, не удастся! Но что же делать? Джек сделал все зависящее от него. Пусть другие попробуют сделать лучше. Мыслимо ли так работать: дают без малейших инструкций сильнейший снаряд, не снабжают ни планом, ни малейшими указаниями. Да и шнур дают, очевидно, бракованный, плохой, который гаснет…

Вдруг впереди что-то мигнуло. Какой-то слабый отсвет. Джек так и замер на месте.

…Нет, шнур оказался хорошего качества. Он все еще горел, и Джек шел прямо к нему.

Он повернулся и изо всех сил бросился бежать в полной тьме обратно. Бежал, натыкаясь на стены, спотыкаясь, падая и опять вставая. И словно страшный сон окутал его всего. Сон, от которого, к сожалению, нельзя было проснуться…

Джек наткнулся на какой-то выступ. Ощупал его. Это было что-то вроде ниши или заделанного окна. Почти бессознательно он забился туда и спрятал голову в руки.

«Ну, прощайте, мистер Джек! — говорил он себе. — Сейчас от вас останется только одна пуговица, да и та попорченная!»

При взрывах динамитных снарядов происходят иной раз довольно своеобразные явления.

Разрушая толстейшие стены, превращая в прах бетон, столб воздуха и газов проходит мимо какого-нибудь маленького заблудившегося кролика, и тот остается невредимым близ самого очага взрыва.

Нынче роль такого кролика сыграл Джек. Вернее, судьба сыграла над ним такую же штуку. Ниша, в которую он забился, оказалась окном, заделанным тонким деревянным щитом. Ударом взрыва, напором воздуха щит «выдуло», как листок бумаги, и вместе с ним выдуло наружу и Джека, не причинив ему никаких особых неприятностей, кроме ушиба при падении и временного помрачения рассудка.

Он очнулся во дворе Капитолия.

Открыв глаза, он несколько минут смотрел прямо вверх, на звездное небо. Зачем там звезды? И почему такая жесткая постель, и так холодно и сыро? И отчего такой шум и гвалт кругом, точно пожар в доме?

Полежав еще немного и посетовав на неудобство и холод и на боль в боку и руке, Джек решил подняться и сесть.

Теперь он начал кое-что соображать. Подвал, патрульные, фонарик, бомба, шнур… А, так вот в чем дело! «Но почему же я не взорвался? — подумал Джек. — Разве был взрыв? Я не слыхал никакого взрыва. Кто же принес меня сюда?»

Шум и гвалт увеличивались и переходили в бурю криков и какой-то звуковой неразберихи. Мимо Джека пробежало несколько человек. Потом побежали в другую сторону и наткнулись на него. Джек узнал их. Это были милиционеры.

— Это кто тут? — крикнул один из них. — Товарищи, здесь еще один раненый! Возьмите его! Эге, да это наш монтер!

Около Джека появилось несколько человек. Потом еще и еще. Высокий бритый штатский с презрительно опущенными губами сказал:

— Осмотрите его! Пусть покажет руки. Запачканы копотью. Задержать и обыскать.

Несколько услужливых рук подняли Джека на ноги. Он уже не мог ни вырваться, ни вынуть из замши «Глориану», спрятанную на груди.

«Черт возьми, как они крепко меня схватили! — думал он. — Теперь не выскочишь!»