Масса и власть - [26]

Праздничные массы

Пятую форму массы я назвал бы праздничной массой.

На тесном пространстве в избытке товаров и продуктов, и множество людей, там гуляющих, может наслаждаться изобилием! Грудами громоздятся плоды ближних и дальних стран. Лежат связанными сотни свиней. Высятся горы фруктов. В огромных кувшинах пенятся любимые напитки. Здесь больше, чем в силах съесть все присутствующие, и, чтобы все это съесть или унести с собой, притекают новые толпы. Каждый берет себе, сколько может, но изобилие неисчерпаемо. Избыток женщин для мужчин и избыток мужчин для женщин. Никто и ничто не угрожает, не настораживает, не побуждает к бегству — на время праздника жизнь и наслаждение гарантированы. Запреты и барьеры пали, разрешены и происходят самые неожиданные сближения. Но это атмосфера расслабленности, а не разрядки. Отсутствует единая для всех цель, к которой все должны стремиться. Цель — это праздник, она уже достигнута. Плотность велика, равенство — в желаниях и удовольствиях. Каждый идет, куда хочет, а не все вместе к одной цели. Груды плодов суть важнейшая часть плотности, ее ядро. Сначала вместе собрались предметы, и лишь потом, когда они уже были налицо, вокруг собрались люди. Пока плодов накопится достаточно, могут пройти долгие годы, и все это время люди будут терпеть, ограничивая себя ради краткого мига изобилия. Но именно для таких мгновений они и живут, и сознательно к ним стремятся. Люди, в обычной жизни чуждые друг другу, торжественно и целыми группами приглашают друг друга на угощение. Прибытие новых групп отмечается особо, оно резко и скачкообразно повышает общее возбуждение.

Во всем сквозит ощущение, будто всеобщее удовлетворение от этого праздника гарантирует другие, последующие. Ритуальные танцы и драматические представления напоминают о прежних событиях такого же рода. Праздник этот — часть традиции. Упоминание основателя праздника — будь это мифический отец всех благ, которые тут в изобилии, предки, или, как в более холодных современных обществах, просто богатый жертвователь, — ручательство того, что традиция не угаснет, праздники будут повторяться. Праздники призывают новые праздники, и благодаря плотности вещей и людей приумножается жизнь.

Двойная масса: мужчины и женщины, живые и мертвые

Самая надежная и часто единственная для массы возможность сохранить себя — наличие второй массы, с которой она соотносится. Меряются ли они силами, играючи или всерьез угрожают друг другу, — вид или яркий образ другой массы позволяет первой не распасться. На одной стороне тесно стоят ноги, образуя лес, а глаза в это время пристально смотрят в глаза напротив. Руки движутся в общем ритме, а уши в это время настороженно ждут крика с другой стороны.

Физически человек среди своих, он движется вместе с ними в привычном и естественном единстве. Но любопытство его, ожидание или страх концентрируются на другой группе, отделенной расстоянием. Если она в поле зрения, то притягивает взгляд, если ее нельзя увидеть, то можно услышать. От действий или намерений второй группы зависит все, что делает первая. Те, кто далеко, воздействуют на тех, кто рядом. Важное для обеих сторон противостояние изменяет степень концентрации внутри каждой из групп. Поскольку те, напротив, не разошлись, и мы должны оставаться вместе. Острота отношений между двумя группами воспринимается как напряженность внутри своей собственной. Если это происходит в рамках ритуализованной игры, демонстрировать напряженность считается постыдным: нельзя раскрывать себя перед противником. Если же угроза реальна, и речь действительно идет о жизни и смерти, напряженность превращается в броню решительного и единодушного отпора.

Во всяком случае, одна масса сохраняет жизнь другой, причем предполагается, что они примерно равны по величине и интенсивности. Чтобы остаться массой, нельзя иметь слишком превосходящего по силам противника, по крайней мере, нельзя считать его слишком превосходящим. Если возникнет ощущение, что противник слишком силен, стремление спастись выльется в массовое бегство, а если оно бесполезно, масса преобразуется в панику, где каждый будет стараться спастись в одиночку. Но не этот случай нас сейчас интересует. Для образования двухмассовой системы, как это еще можно назвать, требуется ощущение приблизительного равенства сил с обеих сторон.

Чтобы понять, как возникли эти системы, надо исходить из наличия в человеческом обществе трех коренных противоположностей. Они налицо всюду, где есть люди, и всюду осознаны Первая и наиболее бросающаяся в глаза — противоположность мужчин и женщин; вторая — противоположность живых и мертвых; третья, о которой почти только и думают сегодня, когда речь заходит о двух противостоящих друг другу массах, — противоположность друзей и врагов.

Если посмотреть на первое разделение, то есть разделение на мужчин и женщин, трудно сразу понять, какая здесь связь с образованием двойных масс. Мужчины и женщины, как известно живут вместе семьями. Они, конечно, могут иметь разные склонности, но с трудом представляешь себе, как они стоят друг против друга отдельными возбужденными толпами. Чтобы понять, в какие формы может вылиться их противоположность надо ознакомится с материалами, где рассказывается о некоторых проявлениях изначальной человеческой природы. Жан де Лери, молодой французский гугенот, в 1557 г. стал свидетелем большого празднества племени