Mass Effect: Восхождение - [3]

Кео была облачена точно в такой же костюм, как и ее напарник, но ей недоставало физической внушительности, какую обычно ожидаешь от человека ее профессии. Женщина была на добрый фут ниже Пэла и весила, наверное, раза в два меньше, но тугие мышцы выдавали, что силой она далеко не обделена.

Ее подлинный возраст трудно было определить, но Грейсон знал, что ей не менее сорока лет. Прогресс, достигнутый человечеством в сферах лекарственной и генной терапии, позволил снизить скорость старения, так что не было ничего необычного в том, что человек и в пятьдесят лет выглядел на тридцать. И необычный облик Кео также мешал понять, насколько она стара или молода. Белая, цвета мела, кожа делала ее похожей на привидение, а серебристые волосы были подстрижены достаточно коротко, чтобы из-под них проблескивала болезненная, белесая плоть.

Межнациональные браки, ставшие нормой на Земле в последние два века, привели к тому, что белая кожа стала крайне редким явлением, и Грейсон подозревал, что причиной странной внешности Кео является врожденная нехватка пигмента, которую она не захотела исправлять, но было более чем вероятно и то, что эта женщина специально осветляла свою кожу. В конце концов, работа требовала от Кео всегда оставаться заметной: пусть люди видят, что она находится на посту, и пусть дважды подумают, прежде чем сотворить какую-нибудь глупость. Удивительный внешний вид не позволял ей затеряться в толпе.

Поначалу Кео сидела спиной к Грейсону, но, когда тот вошел в каюту, резко развернулась в кресле. Она казалась напряженной, взвинченной, готовой ко всему — полная противоположность легкой беспечности Пэла. В отличие от своего напарника, она, казалось, не была способна расслабиться даже в самой располагающей к тому обстановке.

— Что случилось? — требовательно вопросила она, окидывая пилота подозрительным взглядом.

Грейсон застыл на месте и вскинул перед собой открытые ладони так, что те оказались на уровне плеч.

— Просто захотелось попить, — заверил он.

Все его тело переполняло нервозное предвкушение, и в кончиках пальцев возник характерный зуд.

Но пилот соблюдал осторожность, и его голос не выдал ничего.

Этот конкретный сон стал уже слишком привычным. За последние десять лет Грейсон сотни, если не тысячи раз повторял свое первое убийство. Конечно, были и другие задания — другие смерти. Во имя высшей цели ему пришлось забрать многие и многие жизни. Спасение человечества — а также его возвышение над всеми прочими видами — требовало жертв. Но из всех жертв, из всех прерванных жизней, из всех выполненных поручений ему чаще всего грезилось именно это.

Решив, что пилот не представляет непосредственной опасности, Кео отвернулась и вновь откинулась на спинку кресла, хотя и была по-прежнему готова отреагировать на любую, даже самую незначительную угрозу.

Грейсон прошел мимо, направляясь к небольшому холодильнику, стоящему в углу пассажирской каюты. Пилот тяжело сглотнул — его горло настолько пересохло, что уже начинало саднить. Ему даже показалось, что уши женщины-телохранителя дернулись, реагируя на звук.

Краем глаза Грейсон заметил, что Пэл снимает наушники и небрежно бросает их на кресло, поднимаясь и потягиваясь.

— Долго еще до посадки? — спросил громила, одновременно пытаясь справиться с зевком.

— Четыре часа, — ответил Грейсон, открывая холодильник и приступая к изучению его содержимого. И стараясь дышать спокойно и ровно.

— Ничего такого? — Пэл наблюдал за тем, как пилот роется в замороженных продуктах.

— Все четко по расписанию, — отозвался тот, подхватывая левой рукой бутылку с водой, в то время как правая уже сжималась на рукоятке длинного и тонкого зазубренного ножа, спрятанного им в морозилке еще перед полетом.

Даже понимая, что все это только сон, Грейсон был не в силах что-либо изменить. События разворачивались без изменений и вариаций. Сам он оказался в роли пассивного наблюдателя, вынужденного смотреть, как все раз за разом происходит по единому сценарию. Его подсознание не позволяло ему изменять собственное прошлое.

— Пожалуй, пойду проверю нашу спящую красавицу, — беззаботно произнес Пэл ключевую фразу.

Теперь пути назад уже не было.

Кроме них, на борту имелся еще один пассажир — Клод Менне, один из наиболее высокопоставленных членов политической партии «Терра Фирма». Крайне богатый и могущественный, это был весьма харизматичный, хотя и не всеми обожаемый, общественный деятель; только персона такого уровня могла позволить себе содержать собственный межзвездный корабль вместе с пилотом и парой постоянных телохранителей, сопровождавших его в частых поездках.

По давно заведенной привычке Менне заперся в личной каюте сразу же после старта. Там политик отдыхал и готовился предстать перед публикой. Буквально через несколько часов их корабль должен был совершить запланированную посадку на космодроме Шанкси, где Менне собирался обратиться к восторженной толпе сторонников «Терра Фирмы».

В результате скандала, связанного с «Нашан Интерстеллар Динамикс», Инез Симмонс была вынуждена уйти с поста руководителя партии. Было очевидно, что руль «Терра Фирмы» примет либо Менне, либо Чарльз Сарацино. И оба регулярно наносили визиты в многочисленные человеческие колонии, стараясь заручиться их поддержкой.