Маски Тутанхамона - [22]

Тутанхамон внимательно его слушал.

— Ты полагаешь, что климат поможет устранить дефекты моего телосложения?

Сеферхор стал часто моргать.

— У меня слабо развита спина, я это знаю, — продолжил мальчик.

— Государь, об этом я тоже хотел с тобой поговорить. Необходимо заставить работать мышцы твоего тела для того, чтобы они развивались. Царю в связи со своими обязанностями приходится долго стоять и преодолевать пешком большие расстояния, а также ездить в колеснице. Желательно, чтобы ты постепенно укрепил свои ноги. Есть один армейский командир, у которого богатый опыт в этой области, он будет чрезмерно польщен, если его попросят служить тебе.

— И ты действительно думаешь, что более мягкий климат может благоприятно сказаться на состоянии моего здоровья и сделает меня менее подверженным усталости? — настойчиво расспрашивал лекаря молодой царь.

— При бодрости тела и духа, государь, выздоровление наступает скорее.

— Куда, как ты полагаешь, мне следует отправиться? — спросил Тутанхамон после некоторых размышлений.

— Очевидно, государь, надо бы поехать в такое место, чтобы оно было достойно твоего одобрения и чтобы там имелись помещения, соответствующие царскому статусу.

— На мой взгляд, таким местом может быть только Ахетатон. Но этот город, как ты знаешь, не любит духовенство и другие влиятельные люди.

— Государь, я уверен, что регент Ай сможет их убедить в необходимости твоего пребывания в Ахетатоне, так как именно этот город тебе подходит, а связан этот переезд только с твоим здоровьем.

Тутанхамон думал об унижениях, выпавших на долю Сменхкары, когда он также укрылся в Ахетатоне, потому что теснота во дворце Фив и жара, царящая в столице, доставляли ему много неудобств. Его удивило то, что так неожиданно отпали все причины ненавидеть Ахетатон — как по волшебству.

— И как долго мне надо будет там находиться? — спросил он, внезапно насторожившись.

— Очевидно, государь, намного дольше, чем несколько дней, если мы хотим получить ожидаемые результаты. Исходя из моего опыта, для этого могут потребоваться недели, даже месяцы, а не дни.

Тутанхамон стал внимательно рассматривать лекаря, пытаясь угадать, что скрывалось за его речами. Сеферхор с трудом выдерживал этот одновременно и пытливый, и взволнованный взгляд.

— Но мне придется тогда отказаться от выполнения всех моих обязанностей. Во время религиозных праздников… Я должен участвовать. Что подумают люди при дворе? Духовенство…

— Государь, я уверен, что для них важнее хорошее самочувствие царской особы, и что они согласятся с твоим отсутствием, так как желают царю процветания.

Тутанхамон не был в этом убежден.

— Ты говорил об этом с регентом?

— Он был обеспокоен из-за усталости, охватившей тебя после церемонии коронации, и расспрашивал меня о причинах этого. Я собираюсь побеседовать с ним о том, чтобы были приняты все меры для улучшения твоего самочувствия.

Какое-то время Тутанхамон оставался задумчивым, затем он отпустил лекаря и отправился в покои царицы.

Анкесенпаатон в обществе Первой придворной дамы перебирала драгоценности своей матери, которые принес охранник Ая, чтобы передать их новой царице. По озабоченному виду своего супруга Анкесенпаатон поняла, что он хотел поговорить с ней с глазу на глаз, и она отпустила придворную даму.

Драгоценности были разложены на столе по видам: нагрудные украшения, диадемы, браслеты, ожерелья, кольца, броши на плечо, украшенные камнями булавки.

Тутанхамон кратко рассказал о том, что говорил ему Сеферхор. Анкесенпаатон стала задумчивой.

— Ничто, ты это знаешь, не решается без согласия Ая. Именно он посоветовал это Сеферхору.

— Но почему?

Она посмотрела ему в глаза, не осмеливаясь сказать правду, потому что не хотела ранить этого мальчика, к которому уже привязалась.

— Я полагаю, что Ай и Тхуту действительно переживают за тебя, — ответила она.

— Но все же, почему?

— Физические нагрузки, связанные с церемонией коронации и, главным образом, шествием, были чрезмерными для тебя…

— Это из-за моей усталости?

— Не только.

На какое-то мгновение в комнате установилась тишина.

— Не только? — повторил он.

— Знаешь, создалось впечатление, что ты немного слаб для своей роли.

Он проглотил эти слова, как горькую микстуру.

— Я оказался не на высоте?

— Правду говоря, физически — да. Послушай, тебе только десять лет, и ты еще не вырос. Все, что Сеферхор хотел сказать, так это то, что через год или два ты будешь больше соответствовать образу живого бога, а ведь именно таким ты должен предстать перед народом и духовенством. Тебе надо развиться физически.

— Год или два! — воскликнул он. — А почему не три?

— Действительно, почему не три?

Он казался удрученным.

— Три года? — повторил он, недоверчиво и возмущенно одновременно.

— Послушай, ты знаешь очень хорошо, что мужчина достигает зрелости и соответствующего физического развития только к пятнадцати годам.

— Но это — ссылка! — протестовал он.

— Есть гораздо худшие места для ссылки, нежели дворец в Ахетатоне.

— Таким образом меня лишают трона!

Она пожала плечами.

— Разумеется нет. Ай будет привлекать тебя к некоторым церемониям. Во всяком случае, твои права в Фивах были в большей степени ограничены.