Маски любви - [33]

Катюша, услышав такие слова, звонко засмеялась, и Женя невольно залюбовался Белочкой, буквально застыл на ее улыбке взглядом. Какая же она у него красивая, искренняя и самая, что ни на есть, настоящая, без лжи и фальши. Она всегда открыто показывает свои эмоции, и не боится, что ее за это осудят. Никто не посмеет осудить, ведь она – девочка, его воздушная и безумно нежная девочка, жизнь которой он старается сделать счастливой и беззаботной. И вот сейчас, смотря на нее, вот такую немного еще сонную, со слегка растрепанными, но все равно волнистыми волосами, в его любимой белой сорочке, он понимал, что ни на что не променяет свое счастье. Счастье, которое так зыбко в этом мире, которое нужно заботливо беречь, и никогда не отпускать. Ведь если ты не будешь ценить то, что имеешь, судьба отнимет у тебя это, и вручит в руки того, кто сможет по достоинству оценить щедрый подарок. А Женя ценил и понимал, что за счастье ему досталось. Вот оно, словно облако, такое же белое и воздушное, сидит, улыбается, жует блинчик, и руками с нежностью гладит маленький животик с их персональным чудом.

– Любимый! Любимый, Вишенка, ты где летаешь? – уже не в первый раз позвала Катя мужа, обратив внимание, что он о чем-то задумался.

– Прости, я здесь. Просто залюбовался тобой, – словно вернувшись с небес на землю, ответил он и снова дал откусить жене лакомство, – с праздником, любимая моя женщина, – добавил он и свободной рукой ласково коснулся ее щеки и, наклонившись, поцеловал сладкие губы.

– Спасибо, – шепотом ответила Белочка и, придвинувшись к его губам, добавила: – Спасибо за все.

– Любимая, знаю, что ты никогда ничего не просишь, но я не мог оставить тебя без подарка.

– Вишенка, ну, ты о чем? Зачем?

– Больше всего на свете я сейчас хочу оградить тебя от переживаний, и поэтому я купил на десятое число нам билеты в Дубай.

– Ты серьезно? – не поверила Катя своим ушам, хотя знала, что от мужа можно ожидать, чего угодно.

– Да. Мы пробудем там столько, сколько ты захочешь.

– Там же сейчас тепло и солнечно. Мы сможем купаться и загорать.

– Ну, насчет купаться – я тебе не обещаю.

– Это еще почему?

–Потому что в Дубай сейчас плюс двадцать восемь, а это практически их самая холодная погода.

– Любимый, не будь занудой.

– Но через неделю…

– Тогда согласна, – воскликнула Катя и, откинув одеяло, ближе прижалась к любимому.

– Я рад. Ты пойми, я просто переживаю, чтобы ты не простудилась. Но обещаю, как только отметка градусника будет больше тридцати, ты будешь купаться, сколько захочешь.

– Спасибо тебе.

– Ах, Катюша, счастье ты мое, – довольно произнес Женя, поглаживая девушку по спине.

– А ты мое счастье, и ты об этом знаешь.

– Конечно, знаю, как прицепилась ко мне, и не оторвешь, – наигранно возмущенно проговорил он, старательно пряча улыбку, и при этом поднимаясь с кровати.

– Я тебе сейчас как оторву! – пожурила Катерина, прекрасно зная, что он шутит, и ни капли не жалеет об их отношениях, – я тебе все оторву, Вишенка, что поднять ничего не сможешь!

– Звучит, как реальная угроза. А я, между прочим, хочу еще одного ребенка.

– А я вот, для второго ребенка, другого папочку найду, – поднимаясь с кровати, Катя показала язык и схватила с кресла теплый халат.

– Тебя отшлепаю, а ему кости переломаю, – ответил Женя, хотя и понимал, что жена шутит.

Белочка, надев халат, аккуратно повязала пояс на животике и принялась собирать тюльпаны по кровати, чтобы эту нежную красоту поставить в вазу с водой. Вишневский подошел к любимой, забрал из рук цветы и вернул их снова на кровать, а сам, нежно обняв жену за талию, приблизил к себе, носом утыкаясь в ухо и шепча нежности:

– Моя девочка самая красивая, и действительно только моя.

– Твоя, конечно. Только твоя. А теперь – бегом собираться, нас уже Тигрята заждались, а мы до сих пор в пижамах ходим.

– Нам можно опаздывать. Если что, скажем, что ты долго переворачивалась на кровати, когда поднималась, Макс меня поймет.

– Ах, ты, гад такой, – засмеявшись, произнесла Катя и, развернувшись, огрела Вишневского тюльпаном по плечу, – вот рожу, и так тебя переверну, мало не покажется.

– Жена второй раз за утро угрожает! Я начинаю тебя бояться.

– Бойся, Вишенка, бойся, я – та еще злюка.

– Знаю я, какая ты злюка. Самая лучшая в мире, – радостно ответил Женя и привлек Катюшу для поцелуя.

– В нашем опоздании будешь виноват только ты, ибо я к тебе не приставала.

– Мне все равно, главное, ты со мной, моя пышечка. Ауч! За что?

Глава 15

– Рассказывай, что сказал врач? – потребовал Женя, когда жена вышла из кабинета их семейного гинеколога.

– Все хорошо, лететь можно.

– И все? Это все, что она сказала за те сорок минут, что ты находилась в кабинете?

– Ну, мы немного поболтали о своем, она показала мне фото, с Мальдив, как с мужем отдыхала.

– Зашибись, Катя, а я тут хожу, переживаю, что же так долго.

– Ну, прости, – грустным взглядом Катя посмотрела на парня и, остановившись, добавила: – Я сейчас такая медлительная, до меня пока все дойдет!

– Эх, счастье ты мое! – Женя обнял любимую за талию и с радостью вдохнул запах ее волос, – поедем домой, вещи собирать.

– Ты видел, какой Тигренок стал забавный? Я вчера просто умилялась весь день, – воодушевленно произнесла Катюша, вспоминая, как Ванечка пыхтел, всеми силами пытаясь подняться на ножки.