Маски любви - [19]

– А я твоя? – как-то недоверчиво поинтересовалась она, руками сжимая края халата на груди.

– Катя, ты увиливаешь от ответа, и не то, чтобы я огорчен, что у тебя не было секса, нет, даже наоборот, но ты красивая девушка, и странно как-то.

– Я люблю, – двусмысленно и очень тихо ответила Катя, опустив лицо вниз.

– Кого ты любишь? – не совсем понимая, ответил Женя.

– Ты что – дурак? – вспылив, она хотела даже подняться с дивана, но Жека снова не позволил этого сделать.

– Я? Нет!

– А зачем спрашиваешь?

– Давно? – перевел он тему, пытаясь понять, точно ли она говорит о чувствах к нему.

– Ну, вот как у тебя начала щетина расти, так и полюбила, – пряча улыбку, сообщила Катя, все так же отворачиваясь от парня.

– Катя!

– Я серьезно, до этого ты каким-то смазливым был.

– Смазливым? Ох, Катерина, допрыгаешься, – шутливо пригрозил он, надвигаясь на девушку, которая все же успела отскочить от него подальше, – поймаю, и ремнем выпорю.

– Меня нельзя бить, я слишком нежная.

– Нежная, – согласился он и, в два шага догнав Катю, прижал к себе, – но почему раньше не говорила?

– Почему? Да ты на моих глазах баб т*ахал.

– Что, прям на глазах? – с долей смеха в голосе уточнил он.

– Жень, мне не до шуток. Ты, между прочим, тоже не ответил на мой вопрос.

– Я не хочу тебя никому отдавать, – поспешил объяснить Женя, помня, о чем именно она спрашивала.

– Что значит – отдавать? Я же не вещь.

– Хорошо, скажу по-другому – я не хочу, чтобы какой-то другой мужчина прикасался к тебе.

– Собственнические замашки.

– Называй, как хочешь, ибо у меня нет на это оправданий.

– И что ты планируешь делать дальше? – они снова присели на диван, и Катя как-то загадочно улыбнулась, размышляя, что он ответит.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, как будут развиваться наши отношения, или ты так и будешь таскать меня на свидания, якобы я – твоя девушка, а сам т*ахаться побежишь при первой свободной минутке?

– Нет, я только тебя хочу.

– Ой, не ври, заядлый бабник.

– Катя, если ты думаешь, что я собираюсь тебя обманывать, то ты ошибаешься!

– Ладно, господин Вишневский, тебе придется серьезно попотеть в завоевании моего доверия.

– Ну, слава Богу, хоть не сердца.

– С сердцем у меня все в порядке, а вот ты… – намекнула она на его непонятные чувства, как тут же услышала ответ:

– Насчет моего – можешь не сомневаться.

Они замолчали, глядя в упор друг на друга, а потом Катя, выдохнув, приблизилась к Жениным губам и нежно коснулась их, практически невесомо, но тут же была вовлечена в страстный поцелуй. Его губы овладели ее нежными и сладкими губами, буквально поглощали их, иногда проводя языком, иногда прикусывая зубами, но, тем не менее, не отстраняясь ни на секунду. Женя крепко сжал в объятиях женское тело, облаченное в его халат, и, не желая отпускать, все теснее и теснее прижимал к своей груди. Правая рука, несмело коснулась округлой груди и немного сжала ту, после чего по комнате раздался глубокий стон девушки. А вот руки Катерины блуждали у него по затылку, слегка царапая ноготками кожу и вызывая мурашки по всему телу. Жене хотелось большего, хотелось снять этот долбанный халат, почувствовать всю гладкость ее кожи, увидеть прекрасные изгибы тела, и наконец-то насладиться всем тем, что всегда было под запретом, но мужчина понимал – еще слишком рано. В последний раз поцеловав сладкие губки, он со вздохом оторвался от девушки и, приподнимаясь вместе с ней, плотнее запахнул на Кате халат.

– А теперь – быстро в постель, иначе я за себя не ручаюсь, – наигранно строго сказал он, после чего услышал звонкий смех своей малышки.

Еще раз глубоко вздохнув, он пальцами растрепал волосы, взял себя в руки и, хоть немного успокоив свое возбуждение, отправился в кухню – готовить завтрак для своей девочки.

Глава 9

Вишневский не мог уснуть всю ночь, и так длилось уже несколько дней, с тех самых пор, как он отвез Катерину домой, к дедушке. То ли привык к ее присутствию в своей квартире, то ли просто было одиноко, он понять не мог, но уснуть никак не получалось. Покрутившись еще некоторое время, Женя встал и прошел в кухню, открыл форточку и, подкурив сигарету, удобно устроился на подоконнике. Все его мысли были заняты одной единственной девушкой, которая, сама того не осознавая, начала привязывать его к себе и манить. Он помнил, когда начал понимать, что это не просто забота о сестре или подруге. Больше года назад он четко осознал, что Катя – нечто большее в его жизни, чем обычные девушки, которых он когда-либо встречал. Ему не просто хотелось о ней заботиться и оберегать, ему хотелось ее целовать, обнимать, хотелось заняться с ней любовью, и возможно из-за этого отталкивал ее от себя. Парень часто сравнивал себя с братом и четко понимал, что он далеко не Макс, не семейный мужчина. Хотя тот в свое время, когда не был женат, все же не менял девушек, как перчатки, в отличие от самого Жени. Так вот именно поэтому он и пытался отгородиться от Катерины, или ее от себя, как бы на самом деле его не тянуло к ней.

Катя всегда была нежной и ранимой, даже учитывая факт определенной стервозности, которую, впрочем, вызывал только Женя своими проделками. Он помнил, как на свадьбе Макса и Риты назвал Катю стручком и доской, надеясь, что она обидится, и его это оттолкнет, ведь не любил никогда, если девушки показывали свои коготки, но, как оказалось, не в этом случае. Катерина была забавной и интересной в ярости, а еще до безумия его возбуждала, и он понял, что страсть просто так не пройдет. Пытался забыться с другими, но в голову постоянно приходил образ красивой Белочки. Настолько яркой и манящей, что теперь, спустя несколько дней, он просто не мог уснуть, ведь в этой кровати спала она, та, которая покоряет его сердце одним взглядом. И, возможно, мама права, Катя – его судьба.