Маски - [140]

— Синьор Димитро Бельтраффио, Вы задержаны для выяснения характера ваших взаимоотношений с Алессандро Маретти и допроса, — сказал Сантино, — повернувшись к Димитро. И наклонившись над ним, прошипел ему в ухо: — Какого чёрта ты тут вообще делаешь?

Когда они вышли на улицу, казалось она вся была заполнена машинами полиции, карабинеров, «DIA», а проблесковые маячки должны были быть видны со всех самолётов, взлетающих или садящихся сейчас в Риме. Димитро посадили в одну из полицейских машин и отвезли в квестуру, где он пол ночи давал объяснения, которые никакой пользы для дела не принесли. Когда он вышел на улицу уже светало. Димитро достал мобильный и набрал номер Сантино, отлично зная, что тот не спит.

— Ну спасибо, братец! — прорычал Димитро в трубку. — Мне сегодня, между прочим, на работу!

— Меньше нужно водить дружбу с мафиози, — парировал Сантино. — Тогда будешь высыпаться.

— Иди ты к чёрту! — рявкнул Димитро и отключил связь.

У него была пара часов, чтобы немного отдохнуть, и он отправился домой.

С Алессандро дело обстояло гораздо сложнее. На все вопросы он отвечал: «не знаю», «затрудняюсь ответить», «понятия не имею». Адвокат Мартино был рядом и вставлял свои негативные замечания. На вопрос о Леолуке Балменто Алессандро ответил лёгким удивлением, но сказал, что это имя ему знакомо, только он не припомнит в связи с чем. Сантино не удивлялся, было ясно изначально, что Алессандро Маретти не станет признаваться в своих грехах и им будет очень сложно доказать его виновность.

Глава 39

Нас многому учат мифы и легенды древней Греции. Особенно выделяется борьба человека со злом, подобно мифу о Лернейской Гидре, которая жила в болотах у города Лерна на берегу Арголидского залива. Гидра была порождением Ехидны и Тифона, имела туловище змеи и девять голов дракона, одна из которых была бессмертна. Её дыхание отравляло воду, сжигало посевы и было опасно для людей, даже когда Гидра спала. Иногда она выходила на сушу и пожирала скот и опустошала земли, принося много горя и страданий. Самым ужасным в ней было то, что когда ей отрубали голову, чтобы покончить с чудовищем раз и навсегда, то на её месте вырастали две другие.

«Виновен… тридцать лет лишения свободы… с отбыванием наказания…», — у Алессандро в голове крутились обрывки фраз, а перед глазами стояло лицо Сантино Бельтраффио, которое он заметил в зале суда. Лицо Сони не выражало ровным счётом никаких эмоций, впрочем, как и лицо Алессандро в тот момент. Казалось, что всё происходящее не имело к ним обоим никакого отношения. Они оба отлично понимали, что это лишь часть игры и время снять маски пришло далеко не для всех. Некоторое время Алессандро побродил по камере, пытаясь прийти в себя. Первый этап спектакля был завершён, прошло мучительных полгода и Алессандро успел привыкнуть к ограничениям в передвижении. Несмотря на то, что связь с внешним миром была налажена достаточно хорошо, вопреки всем усилиям со стороны добросовестных сотрудников системы, Алессандро немного угнетало отсутствие возможности пойти туда, куда вздумается тогда, когда вздумается. Но он привык. Ему предстоял переезд в место отбывания наказания с особым режимом, но там уже было всё готово к встрече такого важного гостя как Дон Маретти и Алессандро мало переживал по этому поводу, он успел позаботиться о многом ещё до того, как попал сюда. Витторио Мартино работал над ошибками судопроизводства и создавал доказательства, опровергающие вину Алессандро. Всё шло так, как было запланировано.

— Доволен? — спросил Гаэтано у Сантино, когда они вернулись в Департамент. — Мы обезглавили «Cosa Nostra».

— Как бы на месте этой головы не выросли две другие, — буркнул в ответ Сантино.

— Будем надеяться, что эта голова была бессмертной, мы упрятали её в песок и положили сверху камень!

— Не спеши с выводами, что-то мне говорит о том, что это ещё не конец. — сказал Сантино.

— Порадуйся хоть пять минут, — улыбнулся Гаэтано. — Ты совершенно не умеешь расслабляться!

— Возможно, — пожал плечами Сантино.

В кабинет заглянул Директор и взглянув на Сантино коротко велел зайти к нему.

Сантино вернулся через пятнадцать минут и выглядел бледным.

— Сони, что? — спросил Гаэтано.

— Ты не поверишь, нас с тобой переводят в Палермо. — сказал Сантино. — Я говорил, что это ещё не конец.

— В Палермо? — переспросил Гаэтано.

— Да. — сказал Сантино.

Ему на ум пришли слова Алессандро из их последнего разговора: «Когда я выйду, прольются реки крови. Сантино, я надеюсь ты это понимаешь? Не то, чтобы это было правильно, просто я так хочу!». Сантино передёрнуло, и он спросил Гаэтано:

— Ты уверен, что это была бессмертная голова?

— Уже нет, — сказал Гаэтано.

Вечер в Палермо выдался дождливый. К дому семьи Маретти одна за другой подъезжали машины, люди чести собирались на срочный Совет. Когда приехал последний из ожидаемых гостей, Лучано подошел к дверям, ведущим в зал, достал ключ, который ему оставил Алессандро, вставил его в замок и открыл дверь. Его изумлению и шоку не было предела, когда он увидел, что за столом на месте Алессандро сидит Доминик.

— Включай свет и заходи, — сухо сказал Доминик.