Маскарад в лунном свете - [42]

Приподняв брови, Маргарита в восхищении наклонила голову к плечу. Она и представить не могла, что мисс Роллингз сумеет сказать нечто еще более напыщенное и глупое, чем лорд Мэпплтон, однако ей это удалось. Маргарита словно наяву услышала оглашение помолвки.

— Ну-ну, — лорд Мэпплтон вытер мокрые щеки мисс Роллингз собственным носовым платком, довольный, судя по всему, тем, что оценка, данная этой молодой леди его характеру и наружности, совпала с его собственной. — Не нужно так официально. Зовите меня Артур.

— О, я не смогу… я не должна… о, как это любезно с вашей стороны, ваша светлость, я хочу сказать, Артур. — Мисс Роллингз снова усердно захлопала ресницами. — А вы, в свою очередь, просто обязаны звать меня Джорджианой.

— О Боже, ты когда-нибудь слышала такой тошнотворный вздор? — тихонько проговорил сзади сэр Гилберт, повторяя невысказанные мысли Маргариты. — Никто не предупредил меня, что в нашей ложе будет разыгран подобный фарс. Маргарита, девочка, надеюсь, ты будешь довольна: я начисто лишился аппетита, и наверное, не меньше, чем на неделю.

Бедный дедушка. Вынужден быть свидетелем происходящего, не понимая, что происходит. Мне нужно будет что-то для него сделать, чтобы вознаградить за эти мучения. У Маргариты запершило вдруг в горле. Подумав, что это, должно быть, передалось ей от лорда Мэпплтона, она, отвернувшись, закашлялась как раз тогда, когда первый акт должен был вот-вот начаться. Справившись наконец с приступом кашля, она расслабилась и молча поздравила себя с успешным осуществлением первого этапа плана мести лорду Мэпплтону, потом сосредоточила внимание на сцене.

Но это ее расслабленное состояние продлилось только до конца первого акта, до появления в ложе Томаса Джозефа Донована, которого она специально просила держаться от нее подальше до завтрашнего вечера. Неужели никому больше нельзя доверять? Он как чертик, выскакивающий из табакерки, появлялся без предупреждения и в самый неподходящий момент там, где его вовсе не ждали. Она яростно на него уставилась, когда он без приглашения вошел в ложу, надеясь одним лишь этим взглядом, без слов, поставить его на место. Сейчас ей было совсем не нужно присутствие этого чересчур проницательного человека.

— Сэр Гилберт! — воскликнул Томас, поклонившись ее деду и умудрившись одновременно подмигнуть ей самой.

Попробуй оскорби такого человека. Он был слишком толстокож и едва ли его можно было пронять таким безобидным, в общем-то оружием, как пристальный взгляд.

— Мой друг Патрик Дули и я увидели вас с наших мест в партере, — продолжал он, выпрямляясь. — Рад снова встретиться с вами, сэр. И с вами, тоже, Мэпплтон. Вижу, вы верны своей репутации дамского угодника. Каждый раз, когда мы с вами встречаемся, на вашу руку опирается прелестная молодая леди, и каждый раз новая… а какие на ней изумительные драгоценности. Да они просто глаза слепят. Завидую вам, ваша светлость. Добрый вечер, мисс… Ах, нас еще не представили друг другу. Мисс Бальфур, у вас, по-моему, в последние дни была столь обширная практика, что вы стали экспертом в этой области.

Маргарита заскрежетала зубами. Очевидно, Томас не собирался уходить, и ей не оставалось ничего другого, как представить его всем, что она и сделала вежливо, хотя и не слишком приветливо, стараясь не смотреть на него. В вечернем костюме он был неотразим.

И его руки, вспомнила Маргарита, глядя, как он берет понюшку табаку. Дыхание вдруг перестало быть для нее естественным актом, и ей пришлось прилагать усилия, чтобы не дышать слишком громко. Да, у него были красивые руки — хорошей формы, сильные, с длинными пальцами, натруженные, но не узловатые. Сумеет ли она когда-нибудь забыть прикосновение этих мозолистых рук к нежной коже на своих бедрах? Захочет ли она забыть это? Избавится ли когда-либо от желания снова ощутить его прикосновение? Прикосновение и кое-что еще, о чем она имела пока смутное представление.

— Лорд Мэпплтон, мне пришла в голову удачная мысль. Давайте ненадолго выйдем вместе с дамами из этой переполненной ложи, разомнем немного ноги и поищем, где бы раздобыть прохладительные напитки, — предложил Томас.

Маргарита услышала его слова словно издалека, и они не сразу дошли до ее сознания, поскольку ее внимание было приковано к его губам, а не к тому, что он говорил.

— Какая чудная идея! — прощебетала Джорджиана, прежде чем Маргарита успела придумать отрицательный ответ, который показал бы Томасу всю несуразность его предложения. — Мне бы доставило величайшее удовольствие побродить по театру рядом с дорогим Артуром. Ах, я бы стала объектом зависти любой присутствующей здесь сегодня женщины! — Она вскочила на ноги и, потянув за собой лорда Мэпплтона, направилась к выходу. — Маргарита? — Она взмахнула ресницами. — Вы присоединитесь к нам? Боюсь, я не смогу пройтись с дорогим Артуром, если у нас не будет надлежащего сопровождения.

— Я бы предпочла остаться с дедушкой, — пробормотала Маргарита сквозь стиснутые зубы, задаваясь в то же время про себя вопросом, не слишком ли усердствует мисс Джорджиана Роллингз в своем стремлении продемонстрировать лорду Мэпплтону свое растущее им восхищение. Но она быстро выкинула эту мысль из головы: его светлость, как ей было известно, был способен с легкостью поверить, что восхищение является естественной и неизбежной реакцией на него любой женщины в мире.