Маскарад - [35]

Они ушли, и Саймон с Бланш остались одни впервые с той минуты, как встретили актерскую труппу.

Девушка снова, против своей воли, вдруг вспомнила прошлую ночь на постоялом дворе и почувствовала, что краснеет. А вдруг ее спутник думает о том же? Но Саймон встал и начал беспокойно мерить шагами комнату. Наконец он произнес:

– Черт возьми! Я не могу здесь оставаться – это очень опасно.

Не зная, как ему помочь в этой ситуации, Бланш выпрямилась на стуле и спросила первое, что пришло ей в голову:

– Саймон, а почему гримерная, как я слышала, называется еще Зеленой комнатой? Здесь ведь желтые стены?

– Традиция, – ответил он. – Зеленый цвет – цвет удачи.

Дверь в гримерную резко распахнулась, Саймон мгновенно среагировал, вынув руки и сжав их в кулаки, словно собираясь защищаться от нападения. Но тут же раздался красивый женский голос.

– Саймон, мальчик мой! Неужели ты меня до сих пор боишься?

Женщина, вошедшая к ним, говорила мягким глубоким контральто и казалась просто красавицей, но Бланш заметила, что у Саймона при ее появлении появилось какое-то беспомощное выражение лица. Впрочем, он быстро собрался, поднес руку женщины к губам и почтительно произнес:

– Катерина, ты, как всегда, прекрасно выглядишь.

– Болтун. Ну, и кого ты к нам на этот раз привел? Дебютантку? Должна тебя предупредить, у нас сейчас и без того много новичков.

С этими словами незнакомка окинула Бланш оценивающим взглядом. Девушка покраснела от такой бесцеремонности. Да, конечно, она сейчас выглядит не очень хорошо, но кто эта дама, чтобы осуждать ее, и кем, интересно, приходится она Саймону, что так нежно сжимает его руку? Может быть, чуть резче, чем собиралась, Бланш сказала:

– Я не собираюсь оставаться здесь надолго. И, потом, я не актриса.

– Никто не собирается с тобой соперничать, Кэт, – мягко произнес Саймон, а Бланш опять почувствовала легкий укол того чувства, которое можно было бы назвать ревностью, но разве она могла его сейчас испытывать здесь, да еще к этому человеку? Конечно, нет.

– Ты просто душка, – Катерина потрепала Саймона по щеке, прошла к креслу и уселась в него, поправив юбку с истинно королевским изяществом. Бланш раздраженно сжала пальцы так, что они побелели. Кто она такая? Несмотря на то, что эта дама, наверняка, прибыла в город вместе с остальными актерами труппы, она как-то ухитрилась привести себя в порядок и сейчас выглядела просто великолепно в своем роскошном муслиновом платье небесно-голубого цвета с копной каштановых волос, собранных в высокую замысловатую прическу. На ее лице не было видно ни малейших следов театрального грима, и вообще она совершенно не походила на актрис, как Бланш их себе представляла. А Катерина между тем опять посмотрела на девушку оценивающим взглядом.

– Встаньте! – вдруг приказала Катерина, и Бланш к своему удивлению сделала, как ей сказали. – А у нее есть данные, правда, Саймон?

Саймон улыбнулся:

– Думаю, да.

– Но я не актриса! – заупрямилась Бланш, почему-то обидевшись на то, что он так быстро согласился с этой бесцеремонной особой.

– Но вы можете ею стать! Конечно, вам не дадут главных ролей, пока не дадут, но со временем и при соответствующей подготовке, возможно, вы справитесь. Вы потрясающе будете выглядеть на сцене с вашими волосами.

Бланш непроизвольно потянулась к своим волосам. Уж ей-то хорошо известно, что в ее облике нет ничего потрясающего! Да уж не издеваются ли над ней? Ей стоило большого труда сдержаться и спокойно ответить:

– Спасибо, конечно, за ваши слова, но я…

– Черт бы их всех побрал! – раздался голос Жиля, а затем он и сам вошел в комнату, держа в руке какой-то смятый листок. Окинув взглядом собравшихся, он сердито сказал: – Кэт, а ты что тут делаешь?

Катерина удивленно посмотрела на него.

– А что такого? Мне просто стало интересно.

– Я же сказал, чтобы ты… А впрочем, ладно, – внезапно махнул он рукой. – Хуже все равно уже не будет. Мисс Марден, Джозеф нашел вам транспорт.

– Вот как? – Бланш посмотрела на Саймона, но тот практически сразу отвел глаза. Странно, но эта новость не доставила ей особой радости.

А Жиль продолжал:

– Да. Но появилась одна проблема. – Он передал часть листков Саймону, а остальные протянул девушке. – Здесь пишут, что в городе разместились на постой солдаты.

– Вот, проклятие! – выругался Саймон. – Ладно, я знаю, что меня ищут, но это не меняет дела.

Бланш бегло посмотрела на листок в своей руке. В самом верху ей в глаза бросились крупные жирные буквы: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ!» Она сразу подумала, что если такие плакаты развесили в разных городах, то у Саймона не много шансов добраться до портового города.

– Может, тебя не узнают, если ты загримируешься как следует? – предположила она.

Саймон печально посмотрел на нее и неожиданно спросил:

– Бланш, ты читать умеешь?

– Конечно, умею, что за вопрос!

– Тогда прочитай текст до конца.

Девушка нахмурилась и вновь взяла листок. Внизу, под словом «Разыскивается», была мелкими буквами напечатана фамилия, которую она никак не ожидала здесь увидеть. Ее собственная.

ГЛАВА 9

– Этого не может быть, – беспомощно прошептала Бланш, вновь и вновь перечитывая текст листовки. – Это неправда! Ведь я же ничего не сделала плохого! – Ничего! Не моя вина, что в тот проклятый день ты на меня наткнулся!