Маскарад - [33]

Все повернулись взглянуть, что послужило причиной шума.

В дверном проеме стоял юноша.

Очень, очень красивый юноша.

— Э-э, извините. Я не нарочно. Как-то не удержал, — произнес он.

— Ничего страшного. Заходите, Кингсли. Можете сесть вот здесь, впереди, — отозвалась директриса, жестом приглашая юношу войти.

Юноша ухмыльнулся. Он с важным видом зашагал по проходу, чуть враскачку, опустив плечи. Его черные волосы блестели, одна прядь небрежно падала на левый глаз; всем своим видом он демонстрировал уверенность в себе и собственной красоте. Одет он был в свободную белую рубашку в оксфордском стиле и обтягивающие черные джинсы, как будто только что сошел с обложки компакт-диска.

Блисс, подобно всем прочим девушкам, следила за ним не отрываясь. Юноша, словно бы почувствовав ее взгляд, обернулся и посмотрел прямо ей в глаза.

И подмигнул.

ГЛАВА 19

Его звали Кингсли Мартин, и он был учеником предпоследнего курса. Вся женская половина Дачезне сошлась на том, что даже имя у него сексуальное. С той самой минуты, как он появился, девушек словно пожар охватил. За какую-нибудь неделю его достоинства вошли в легенду. Его сразу же записали в школьные команды по лакроссу, футболу и гребле. Не менее впечатляющими были и его академические достижения. Он сразил наповал придирчивого преподавателя английского своим иллюстрированным докладом на тему «Ада» Данте, озаглавленным «Преисподняя Тако», в котором сравнивал круги ада с сетевыми заведениями фастфуда. На матанализе он решил сложную задачу за рекордно короткое время.

При этом он выглядел так, что у девчонок при взгляде на него подгибались коленки. Он был невероятно красив тем типом красоты, в котором голливудское обаяние сочеталось со щеголеватой европейской утонченностью и толикой лукавства. Новый парень выглядел... интересно.

На этом фоне Джек Форс поблек. Девушки учились вместе с ним еще с детского сада. А Кингсли был новинкой, эффектной и загадочной.

Прочее Блисс сообщила Мими Форс после обеда, когда они подкрашивали губы в женской уборной.

— Он — Голубой крови, — произнесла Мими и округлила губы, жирно намазывая их блеском.

— Что, серьезно? — отозвалась Блисс.

Конечно же, новичок — вампир. Она это поняла в тот же миг, как увидела его. Она никогда еще не встречала вампира, который бы настолько выставлял напоказ свою принадлежность к Голубой крови. Удивительно еще, как это он не продемонстрировал при всей школе свои клыки.

— Я видала его на балу Четырех сотен, — продолжала Мими. — Его семья только-только переехала сюда из Лондона, но он успел пожить повсюду — в Гонконге, Нью-Йорке, Кейптауне. Они типа как в родстве с королевской семьей. У него имеется какой-то титул, только он им не пользуется.

— Что, нам следует делать перед ним реверанс? — пошутила Блисс.

Мими нахмурилась.

— Это не шутка. Они принадлежат к верхушке. Владеют поместьями, состоят в советниках у королевы и все такое.

Блисс еле удержалась, чтоб не закатить глаза. Иногда Мими настолько упорствовала в своем снобизме, что прямо тошно становилось.

Они вышли из уборной — и натолкнулись на объект их обсуждения. Кингсли как раз выходил из мужской раздевалки, держа в руках толстую книгу в кожаном переплете. Вид у него был беспутный и порочно-очаровательный. Стоило ему завидеть подруг, и в глазах его заплясали огоньки.

— Леди... — произнес он и поклонился.

Мими самодовольно улыбнулась.

— Мы как раз говорили о вас.

— Надеюсь, только хорошее? — спросил Кингсли, глядя в упор на Блисс.

— Это моя подруга, Блисс. Ее отец — сенатор, — произнесла Мими, слегка подтолкнув Блисс локтем.

— Я знаю, — отозвался Кингсли, и его улыбка сделалась еще шире.

Блисс стоило немалых усилий сохранить самообладание. Когда Кингсли так смотрел на нее, у нее возникало ощущение, словно она стоит раздетая.

Прозвенел второй звонок, означавший, что до начала следующего урока осталось пять минут.

— Надо идти. Корган уже старый, но способен вести себя как полный придурок, — сказала Мими и двинулась к лестнице.

— Ну так просто заставьте его заткнуться, — посоветовал Кингсли. — Вы что, еще не умеете этого?

— Вы о чем? — спросила Блисс.

Мими нервно рассмеялась.

— Он имеет в виду — использовать против преподавателей контроль. Ну, в смысле — контроль над сознанием. Кингсли, шутник, ты же знаешь, что нам не положено этого делать. Это против кодекса. Если стражи об этом узнают...

Подросткам Голубой крови строго-настрого запрещалось использовать свои силы или демонстрировать свои сверхъестественные способности, пока они не становились полностью взрослыми. Но и даже тогда кодекс вампиров утверждал совершенно однозначно: люди — не игрушки. К ним следует относиться с уважением. Обязанность Голубой крови — нести в мир покой, красоту и свет, а не употреблять свои превосходящие силы, чтобы подавлять и править.

— Стражи-шмажи, — шутливо произнес Кингсли, небрежно отмахнувшись от возражения. — Ни о чем они не узнают. Или вы до сих пор верите, что они способны читать ваши мысли? — поддразнил он девушек.

— Шутник! Поговорим попозже, — заявила Мими и двинулась прочь.

— Мне тоже надо идти, — нервно произнесла Блисс.