Маска предательства - [24]

Так родился Джек Лэффи.

От лица Лэффи Джеки могла высказывать то, что не имела возможности говорить от своего собственного имени. Под этим псевдонимом она могла озвучивать свои тщательно обдуманные, хотя, может, в чем-то и спорные идеи, и быть уверенной, что, читают ли ее статьи соглашающиеся с ними республиканцы или подвергающие эти статьи презрению и насмешкам федералисты, каждое ее слово встречает уважение, интерес и, что самое важное, доверие.

Раз в неделю под покровом темноты Джеки добиралась до пустынного переулка и передавала написанную статью посыльному, который получал за это солидное вознаграждение. Парень доставлял статью в редакцию «Дженерал эдвертайзер», не отвечая на вопросы и не давая никаких сведений об авторе, тем более тщательно скрывая, что автором этих злободневных и едких статей является женщина.

Это продолжалось уже почти год, и ни один человек в Филадельфии не догадывался, что под фамилией Лэффи скрывалась Джеки. Правда, она намеренно держалась несколько отчужденно, не позволяя себе завести доверительных отношений с кем-либо из опасения, что ее тайна будет раскрыта.

Так было до той весенней ночи, когда во время еженедельной вылазки Джеки на встречу с посыльным судьба едва не столкнула ее с Дэном Уэстбруком.

Джеки понимала, что играет с огнем, что ей нельзя было вступать с ним в какие-либо отношения. Но трудность заключалась в том, что она не желала расставаться с Дэном Уэстбруком. Он побуждал вибрировать переполняющие ее силы жизни, бросал вызов ее уму, заставлял ее испытывать удовольствие от возможности говорить с ним на самые разные темы, уважал ее мнение и прямоту, даже язвительность и резкость.

Правда состояла в том, что втайне Джеки мечтала испытать все те неизвестные запретные ощущения, которые обещали неотразимая мужественность и сверкающие блеском глаза Дэна. Что плохого может произойти оттого, что она вкусит опыт физической близости с мужчиной и при этом сумеет сохранить свою тайну? И зачем лишать себя такого наслаждения, тем более что сердце ее останется незатронутым?

Ведь Дэн Уэстбрук стремился овладеть вовсе не ее сердцем.

Дэн точно знал, чего добивается, и сердце Джеки только отчасти было его целью. Дэн хотел Джеки.

Его неутоленная страсть разгоралась все сильнее при каждой их встрече и заставляла его невыносимо страдать, когда он оставался один. И чем дольше продолжалось это мучение, тем стремительнее истощалось его терпение, а он буквально терял голову. Будь что будет, но она должна принадлежать ему!

Но как этого добиться?

Дэн понимал, что со временем Джеки сдастся и сама к нему придет. Но физическая близость с ней лишь на время избавит его от страданий, а их отношения серьезно осложнятся.

Нечего было и думать о том, чтобы завести с ней длительную любовную связь. Жаклин Холт не та женщина, чтобы стать его любовницей, и не потому, что ее шокировало бы столь непристойное предложение... скорее, она была бы им заинтригована, поскольку ее свободная натура упрямо отвергает все условности. Но даже если бы она и согласилась, то эта идея встретила бы решительное сопротивление со стороны ее отца. Кроме того, двусмысленное положение любовницы не для этой смелой и гордой девушки, с нежностью думал Дэн. Жаклин заслуживает большего уважения – она имеет право ожидать, что овладевший ею мужчина женится на ней.

И он готов был стать этим мужчиной.

Дэн честно признался себе, что брак с Жаклин вовсе не представляется ему жертвой с его стороны. Как ни странно, ему даже доставляло удовольствие думать, о ней как о своей жене. До сих пор брак представлялся ему делом отдаленного будущего, когда молодость останется позади, когда ему захочется тепла и домашнего уюта рядом с верной женой и детишками. По иронии судьбы женщина, на которой он хотел жениться, никогда не заговаривала ни о браке, ни о детях, и, судя по всему, от нее можно было ожидать такого же спокойствия, как от пойманного в силки сокола, который всеми силами стремится вновь взмыть в высокое небо.

Но Жаклин была такой живой и порывистой, такой нежной и прекрасной, такой непредсказуемой и полной противоречий, что Дэн был словно околдован ею. Он уже не мог жить без ее огня, без ее страстного темперамента – словом, без ее исключительной личности. И ему хотелось, чтобы она его полюбила.

Потому что сам он был почти влюблен в нее.

Незадолго до полудня Джеки сидела, полностью увлеченная чтением нового номера «Дженерал эдвертайзер». Со времени яростной тирады Дэна она старалась писать как можно более сдержанно, стараясь при этом не подставить под сомнение свои идеи. Сегодняшняя статья казалась ей вполне удовлетворительной, и она продолжала читать, усевшись поудобнее и поджав под себя ноги.

Вдруг газета словно сама собой зашевелилась у нее в руках.

– Виски, перестань! – прикрикнула она, не глядя на колени, но чувствуя на коже его цепкие коготки – Виски пытался привлечь внимание хозяйки. Не добившись нужного результата, он поднял мордочку и жалобно замяукал.

Джеки отвела газету в сторону.

– Я хочу читать! – заявила она, не обращая внимания на его грустный вид. – Ты мне надоел! Ну что тебе нужно?