Маска - [20]
Хрипун что-то проворчал в ответ, и Мелисанда не разобрала, согласился он со своим товарищем или нет. Впрочем, особого значения это не имело.
— Мы ее все равно не найдем, — сказал хрипун. — Можешь забыть о награде. Фон Закинген и не ждет от нас успешных поисков. В этих лесах можно спрятать целую армию, и ты ее не заметишь, пока тебе стрела в живот не вонзится.
Второй солдат заржал, как конь.
— Дурень ты, дурень. Ну конечно, мы ее найдем. Нужно только искать. Должна же она есть и пить. В одиночку она не протянет и пары дней. Фон Закинген объезжает все постоялые дворы в округе. Ей негде спрятаться. А теперь вперед. Давай, шевели задницей! На поляне часовые, в ущелье тоже. По всей долине часовые, там и мышь не проскочит. Она, считай, уже мертва.
Мелисанде хотелось закопаться в землю и больше никогда света белого не видеть. Ночь была теплой, но от земли исходил холод, и девочка почувствовала, что замерзла. От страха, отчаяния и слабости Мелисанда дрожала всем телом. А потом случилось непредвиденное: ей мучительно захотелось чихнуть. Мелисанда сдавила нос указательным и большим пальцем и задержала дыхание. Но природу не обманешь. В следующее мгновение тишина ночи огласилась громогласным чихом.
Раймунд Магнус спокойно добрался до Эсслингена. Дорогу ему освещала луна. В лесу он никого не повстречал и благодарил за это Бога. Даже без накидки францисканца он не хотел бы попасться в лапы молодчиков де Брюса. Серели предрассветные сумерки, вскоре над крышами Эсслингена взойдет солнце и жители города будут изнывать от мучительного зноя. Несколько колодцев в городе уже пересохли, а жара все не спадала.
Перед Раймундом возвышались юго-восточные ворота Эсслингена, к ним направлялись все, кто собирался переправиться через Неккар. Ворота защищали мост Плинзау, ведущий в основную часть города, и хорошо охранялись. В этот ранний час они, конечно, были еще закрыты.
Раймунд подошел поближе, и его тут же окликнули:
— Стой! Кто идет?
Хотя луна светила довольно ярко, Раймунд не смог разглядеть лицо стражника, зато узнал его по голосу. Это был Клаус, юноша из Бойтау, северной части города, раскинувшейся у замка. Мимо Клауса и мышь не прошмыгнет. Разве что у этой мыши будет при себе крепко набитый кошель. У Раймунда денег на подкуп стражника не было, зато он мог войти в любые ворота Эсслингена, когда его душе заблагорассудится: у палача имелась подорожная от городского совета, позволявшая ему выходить из города во всякое время дня и ночи. В конце концов, по роду службы ему приходилось собирать различные целебные травы, а некоторые из них можно было собирать только в полнолуние, иначе приготовленные из них отвары не действовали.
— Это я, мастер-палач. Как ваши дела, драгоценный господин Клаус? — Раймунд ухмыльнулся.
Бедный Клаус! Хоть бы он не очень испугался. Встретить палача ночью — событие не из радостных. Кара Божья, да и только. Что чирей на мягком месте.
— Слава Богу. Ничто меня не беспокоило, пока не пришлось ради вас открывать ворота. Почему бы вам не побыть до рассвета в лесу?
— Действительно, почему бы и нет? Тогда у меня было бы много времени, чтобы поразмыслить, не навести ли на вас порчу.
— Ладно-ладно. — Клаус повернулся к другим стражникам: — Открыть ворота!
Ругаясь и ворча, стражники принялись снимать с ворот тяжелые засовы. Затем они приоткрыли левую створку, впуская Раймунда в город.
— Спасибо, господа. Обещаю вам быструю и безболезненную смерть, если когда-нибудь попадете ко мне на плаху.
Стражники перекрестились, а Клаус в сердцах сплюнул.
Раймунд торопливо пошел дальше. Перед мостом Плинзау протянулся одноименный квартал города. Тут в крошечных хижинах жили бедняки. Слева от ворот, за мостом, раскинулся конный рынок, а за ним, рядом с крепостной стеной, стоял дом палача. Неподалеку жили и его подручные. Но сегодня путь вел Раймунда не домой.
Палач без промедления пересек мост — там тоже были ворота, однако они закрывались только в военное время. Неподалеку от городской бани ему повстречался стражник, но тот предпочел не обращать внимания на раннего прохожего. Аромат мыла и эфирных масел, доносившийся из бани, перебивал вонь загрязненной сточными водами реки. Раймунду очень хотелось бы понежиться в баньке, но это было невозможно. После его визита к работавшим там красавицам-банщицам здание пришлось бы снести или предоставить палачу в исключительное пользование.
Раймунд шел к мастеру Генриху. Пару лет назад пивовар купил роскошный особняк — такими обычно владели только люди благородного происхождения. Дела у Генриха шли отлично, он варил великолепное пиво, которое хорошо продавалось не только в Эсслингене, но и за его пределами. В особняке, построенном из камня, имелось пять этажей, а стены были толщиной футов восемь. По сути, это строение представляло собой башню, из него можно было отразить атаку целой армии штутгартцев. Но от гангрены в ноге Генриха мог спасти только один человек — палач, которому никто не подавал руки.
Раймунд свернул на улицу Молочников.
Мастер Антон, плотник, громко бранил своих подмастерьев:
— И это вы называете работой? Да вы посмотрите на этот раствор, лентяи! В нем же комки! А солома вообще сухая! Мне нужно вас всех взашей гнать, бездельники! Ну-ка поднажмите, а то об оплате придется забыть!
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.