Машина Различий - [104]

– Во всяком случае, все кончилось быстро, – вставил Мэллори. – Никто не любит войны, но нужно же было преподать царю Николаю урок. Не думаю, чтобы этот тиран рискнул еще раз дернуть льва за хвост.

Брайан кивнул.

– Просто поразительно, на что способны новые зажигательные снаряды. Их можно класть по квадратам, точность как в аптеке. – Его голос упал. – Ты бы посмотрел, как горела Одесса. Это было как огненный ураган. Всесметающий ураган…

– Да, я об этом читал, – кивнул Мэллори. – При осаде Филадельфии тоже была “огненная буря”. Очень интересное явление.

– Да уж, – мрачно усмехнулся Брайан, – куда интереснее. Эти янки, они ведь ровно ничего не понимают в военном деле. Это ж какую нужно иметь голову, чтобы делать такое со своими городами!

– Странный они народ, – согласился Мэллори.

– Некоторые народы слишком глупы, чтобы управлять собой сами, это точный факт. – Брайан настороженно огляделся по сторонам; Том как раз вел “Зефир” мимо тлеющих останков паробуса. – А тебе-то они как, понравились, янки эти?

– Я не имел дела с американцами, только с индейцами. – (И о делах этих лучше помалкивать, добавил про себя Мэллори.) – А кстати, что ты думаешь об Индии?

– Ужасная страна, – с готовностью отозвался Брайан. – Ужасная при всех своих чудесах, а чудес там этих столько, что плюнуть некуда, и одно чудеснее другого. В Азии только один народ имеет какие-то начатки здравого смысла – японцы.

– Ты же вроде принимал участие в Индийской кампании, – сказал Мэллори. – А я вот так и не разобрался, кто такие эти сипаи.

– Сипаи – это туземные войска. У нас там были крупные неприятности с мятежниками, всякая мусульманская чушь из-за свиного жира на винтовочных патронах! Чистейшая туземная глупость, но они, видите ли, не едят свинины, а к тому же – крайне суеверны. Паршивая была ситуация, счастье еще, вице-король Индии не дал туземным полкам современной артиллерии. Одна батарея многоствольных мортир Уолзли способна за пять минут отправить на тот свет целый бенгальский полк в полном боевом составе. – Брайан немного помолчал, а затем пожал плечами. – За время мятежа я насмотрелся всякого варварства, и в Мератхе и в Лакхнау… Трудно поверить, что человек способен на такие жестокости. И ведь все это делали наши собственные туземные войска, солдаты, которых мы обучали и пытались воспитывать.

– Фанатики, – кивнул Мэллори. – Однако простые индийцы, разумеется, должны быть благодарны нам за разумное управление. За железные дороги, телеграф, акведуки и все такое.

– Ну, – протянул Брайан, – когда видишь какого-нибудь факира, сидящего в храмовой нише, голого, грязного, вонючего и с цветочком в волосах – ну откуда тебе знать, что там творится в его свихнутом набалдашнике? – Он умолк, а затем вдруг резко ткнул пальцем через плечо Мэллори. – Вон там… Что они там делают, эти мерзавцы?

Мэллори обернулся. На поперечной улице возле самого перекрестка раскинулось большое кольцо игроков.

– Кости кидают, – объяснил он брату.

Под навесом разгромленного магазина гнусного вида оборванцы по очереди прикладывались к бутылке. Один из них, жирный и всклокоченный, сделал вслед “Зефиру” непристойный жест, дружки поддержали его нестройными угрожающими воплями.

Брайан упал на брезент ничком, а затем осторожно поднял голову над деревянным бортом тендера.

– Они вооружены?

– А какая разница, – пожал плечами Мэллори. – Нас же никто не трогает.

– Они за нами гонятся, – объявил Брайан.

Мэллори удивленно взглянул на брата, но тут же к немалому своему изумлению обнаружил, что Брайан совершенно прав. Оборванцы преследовали “Зефир”, они неслись по пустынной улице, потрясая кулаками и расплескивая из бутылки остатки джина. Деревенские собаки, считающие своим долгом облаять каждую проезжающую телегу, – вот кого напоминал этот озлобленный, дико вопящий сброд. Брайан привстал на колено, расстегнул кобуру, положил руку на рукоятку странного, необычно большого пистолета…

И чуть не вылетел на мостовую, когда Томас резко прибавил скорость. Мэллори схватил брата за ремень, втащил его назад и бросил на брезентовое ложе, жесткое, но безопасное. Вот так и с тобою было бы, думал он, слыша, как стучит по мостовой уголь, просыпавшийся при рывке. Оборванцы прекратили бесполезную погоню и даже перестали кричать; они нагибались, поднимали куски угля и тупо их рассматривали.

– Откуда ты знал, что они собираются напасть? – спросил Мэллори.

Брайан вынул носовой платок и начал отряхивать с коленей угольную пыль.

– Просто знал.

– Но почему они так?

– Наверное, потому, что мы тут, а они – там. Потому, что мы едем, а они идут пешком! – Брайан явно недоумевал, ну как же можно не понимать таких простых вещей!

Мэллори отвел взгляд и сел.

– Возьми маску, – мягко сказал он, протягивая брату матерчатый квадрат. – Для тебя же брал.

Брайан застенчиво улыбнулся и начал возиться с завязками.

На всех перекрестках Пикадилли маячили фигуры в пятнистом обмундировании, тускло поблескивала сталь примкнутых штыков. Некоторые сидели, поставив на колени жестяные котелки, и завтракали положенной по рациону овсянкой. При первой встрече с патрулем Мэллори приветственно помахал рукой, однако отважные защитники отечества смотрели на проносящуюся мимо машину с таким агрессивным недоверием, что больше он этого эксперимента не повторял. Чуть подальше, на углу Лонгакр-стрит и Друри-лейн, солдаты активно учили уму-разуму небольшой отряд растерянных лондонских полицейских. Полицейские бестолково суетились со своими ни на что не годными дубинками. Некоторые успели лишиться шлемов, у многих были забинтованы руки и головы.