Маша минус Вася, или Новый матриархат: [сборник] - [29]

«Третий день за рулем?» — вздохнула я.

«Да! И машина-то новая…» — чуть не расплакался он.

«Ну вот что вы за человек, — моя внутренняя „мамочка“ тут же начала его жалеть. — Да вы на московских дорогах от камушков и сугробов больше царапин до конца зимнего сезона наберете, чем я вам сделала своей машиной». Тут мне показалось, что он уже плачет, и я начала приговаривать быстрее, словно умоляла его скушать ложечку за маму и бабушку. «Между прочим, это у меня — не первая машина. А на прежней — на второй же день после выезда я попала на подставу».

Он перестал заполнять Европротокол. Я почувствовала себя Шахерезадой.

«И что? И что дальше? Как это было?» — два любопытных глаза уставились на меня, рот его раскрылся.

«Я тогда стояла на парковке. Начала движение — мне нужно было быстро перестроиться в левый ряд и развернуться. А меня, оказывается, уже ждали. Как знали. Как только я начала перестраиваться, тут же „случайно“ въехала в черную иномарку. За рулем были кавказцы — они даже фары не включили. Они давно это место присмотрели и отлавливали там лохов».

«А дальше, дальше, что было? Что вы сделали?» — он чуть не выронил ручку из рук.

«Я вышла, посмотрела на мою новехонькую машину и увидела, что на ней — ни царапины. Они не рассчитали, и я ткнулась в них колесом. Зато у их тачки была хорошая вмятина на бампере, явно сделанная не мной. Они и попытались на меня ее „повесить“».

«Вы позвонили в ГАИ и аварийному комиссару?» — он затрясся от возмущения. Видимо, нечто подобное ему по телевизору и показывали. Таким же и пугали.

«Я сделала вид, что сейчас же звоню в полицию».

«А они?»

«Испугались. Начали меня отговаривать. Тем более что оба еще явно были под легким кайфом. А потом рядом оказалась компания молодых людей — человек десять. Они подошли к нам, сказали, что все видели и готовы быть свидетелями, что это — подстава».

«И как их наказали?»

«А никак. Я была голодная и злая. Хотела домой. Увидела, что с машиной — ничего, наорала на них и уехала!»

Он закивал. Я уж не стала рассказывать ему, несчастному, как я тогда позвонила своему приятелю-автожурналисту и выслушала гневную уничтожающую меня тираду о том, что бывает с теми, кто скрывается с места дорожно-транспортного происшествия. Особенно если это — женщины.

«А я вот в больницу из-за вас опоздал», — расслабился брюнет.

«Надо же, так какого же тогда…» — подумала я. Но вслух сказала:

«Бедненький! А зачем вам в больницу?»

«На операцию», — глубоко вздохнул он.

«Боже мой, что же вам оперируют»?

«Я сам оперирую! Я — врач. Хирург. Меня пациент ждет», — повесил голову он.

«Я тоже из больницы еду», — кивнула на многочисленные сумки на заднем сиденье я.

«Из какой?» — поднял голову он.

Я полностью произнесла название медучреждения.

«Кто у вас там?»

«Любимый и близкий человек»

«Диагноз?» — передо мной уже сидел цепкий, въедливый, знающий свое дело специалист.

Я вспомнила, как он вел себя всего лишь несколько минут назад, и решила ничего ему — такому — не говорить.

«Давайте вы скорее заполните Европротокол» — кивнула ему на бланк.

…Он сидел в моей машине еще примерно полчаса и рассказывал «за жизнь». Я запрещала себе даже думать о делах и прервалась лишь на звонок подруги, чтобы объяснить, почему именно не приеду к ней на день рождения — теперь у меня была серьезная уважительная причина. Любую женщину спросите — она подтвердит. Стоит сказать «я попала в ДТП», и все подруги поймут без лишних слов.

А он все говорил и говорил. Конечно же, машина была оформлена на маму. А он начал ездить на ней по доверенности. Конечно же, эта мама стращала его на тему «дорога полна неожиданностей». И, разумеется, она внушила ему, что все женщины — коварны и только и думают, как обвести вокруг пальца ее родного мальчика — талантливого, а может, даже гениального врача. В глубине души я надеялась, что мама окажется умной, и, возможно, если удача мне улыбнется в третий раз, даже мудрой женщиной и, увидев эти крохотули-царапины, отговорит его куда-то идти вместе с этим злополучным Европротоколом. Вариант, что она позвонит мне и, может быть, даже принесет извинения за поведение сына, я отмела сразу.

А он уже протягивал мне визитку.

«Обращайтесь!» — сказал.

«Нет уж, нет уж! Только не к вам!» — подумала я, прочитав название известной больницы. Не Склиф, правда, но все же.

Когда его «Шкода» белым парусом мелькнула среди удаляющихся машин, воспоминание о том, что предстоит сделать, накрыло меня океанской волной почище, чем бывалого серфингиста.

Потом я посмотрела на часы и поняла, что еще не опоздала и могу сделать себе прическу. Мысленно еще раз отблагодарив удачное расположение Большого Каменного моста, я «скомандовала» своей машине:

«В парикмахерскую!» — и нажала педаль газа. И пусть весь мир подождет!

И по дороге к любимому мастеру меня вдруг накрыло. Стало настолько смешно, что я ехала и, не стесняясь тех водителей, полицейских и прохожих, которые могли случайно подсмотреть через окно машины, хохотала в голос.

«Всю жизнь „мечтала“ если и попасть в аварию или под машину, то под „Скорую“, чтобы помощь была оказана незамедлительно, — вслух смеялась я. А тут — очутилась в ДТП с врачом-хирургом и — надо же — ничего не сломала. Обидно даже». И слезы все же выступили у меня на глазах, но не от злости и жалости к себе, а от смеха. Пришлось лезть за салфеткой, чтобы не попасть в повторное ДТП. Но тут, доставая сумку, я уже честно поставила машину на ручник.