Маша и любовь - [28]

– Доброго утра, – сказала я, ставя на стол тарелку с кашей и двигая стул. – Как дела? Выглядишь хорошо, как будто тебя и не били недавно.

Никитос поперхнулся последней ложкой каши, откашлялся и выдавил:

– Спасибо, добрая женщина.

Он действительно выглядел, как новенький – ещё вчера были видны следы побоев, а сегодня – ничего.

– Да, они меня подлечили, – пояснил, заразительно улыбаясь.

Какие они всё-таки разные: Никита и киару, – вдруг подумалось мне. Никита – как лёгкий ветерок, киару – скала. При мысли о синеглазом на душе стало опять неспокойно. Неужели нет никакой надежды? Я ведь сдала Ромку… или слишком поздно? Да и Ромка-то ничего не брал, куда важнее было поймать того типа в чёрном, но про него я ничего не знала.

Погрузившись в свои мысли, не сразу поняла, что Никитос что-то спрашивает или предлагает. Пришлось переспрашивать. Он предлагал вместе смотреть «ознакомительные видео» – оказывается, в каждой каюте был экран – я и не заметила, и набор каких-то роликов, которые можно посмотреть. И заниматься со мной руанским языком Никитос тоже снова хотел.

Собственная реакция меня немало озадачила и разозлила. Я должна была обрадоваться, и я обрадовалась, но как-то отстранённо, словно бы тому, что всё идёт по плану, а не тому, что я проведу время с ним. Но это ещё не самое противное. Хуже было то, что я ощутила чуть ли не вину перед киару, стоило мне подумать о том, чтобы согласиться. Да что это со мной? Мало ли с кем я за руку держалась? С Ромкой вон тоже, и что? Я даже не знаю, как синеглазый ко мне относится…и кто мать его многочисленных детей.

– Да, – сказала я, рассеянно ковыряясь в каше. – Зайду, спасибо. Чуть попозже.

– Договорились, – немного удивлённо отозвался Никитос и ушёл, неожиданно поцеловав меня в шёку. – Буду очень ждать!

Вот ведь… Индикатор что ли у этих мужиков? Начнёшь думать о другом, сразу становятся куда ласковее… Поняв, что еда в меня просто не лезет, и не полезет, пока не поговорю с синеглазым, я отставила тарелку и отправилась к уже знакомой каюте. Увы, меня ждал облом.

Киару мне не открыл. Я стучала, ждала, снова стучала – ничего. Возможно, его там не было, но так как его соотечественники, проходившие периодически мимо и с любопытством на меня косившиеся, ничего не сказали, я сделала вывод, что он там. Просто не хочет со мной говорить. Это оказалось неожиданно неприятно, почти больно. Хотя, безусловно, он имеет на это право. Простояв минут десять и попавшись на глаза, кажется, всей команде корабля, я всё же отправилась к себе. Надеюсь, моя странная соседка уже закончила свои водные процедуры.

Когда раздался стук, я решила что это Никитос – устал «очень ждать» и решил проявить инициативу. И захотела его поддразнить – встретить в полотенце, словно бы я только что из душа, хотя на самом деле вышла из него уже минут пять назад и успела почти полностью одеться. В конце концов, я просто скажу ему, что приду попозже и всё, а полотенце – чтобы ему ждать было веселее.

– Можно? – спросил обнаружившийся за дверью киару, и я, чуть не уронив полотенце, машинально кивнула. И только когда синеглазый оказался внутри, поняла, что надо было попросить его подождать снаружи, пока я оденусь. Не разговаривать же мне с ним в таком виде? Что подумает Ула, если не вовремя вернётся? Или Никитос, если всё же зайдёт?

Не знаю уж, насколько синеглазого оскорбило моё вчерашнее зажмуривание, но он явно решил продемонстрировать противоположное отношение – наградил таким внимательным и долгим взглядом, что я опять ощутила волнение и почти восторг, щедро сдобренные смущением.

– Вы меня искали, – наконец, произнёс он, но смотреть не перестал.

– Да, – согласилась я, в очередной раз чувствуя себя дурой. Надо бы пойти хоть в ванную комнату одеться, но я, торопясь примерить полотенце, снятую одежду запихала под подушку. Как-то неудобно её оттуда в таком состоянии – скомканную доставать на глазах у киару. А другой одежды у меня и нет – на пару дней ведь сумку собирала… Инопланетянин вопросительно приподнял брови, и я пояснила, зачем искала. – Мы вчера не закончили…

Ох, кажется, прозвучало это двусмысленно. Особенно от девушки в полотенце. И я поспешила уточнить:

– Разговор не закончили.

– Не закончили, – не стал спорить киару, всё так же не отрывая от меня потемневшего взгляда и продолжая излучать свои феромоны. Иначе как объяснить направление, в которое свернули мои обычно вполне приличные мысли. И просьба моего нежданного гостя их только подзадорила. – Пожалуйста, оденьтесь, – очень убедительно произнёс он.

Надо было одеться. Молча. Но я вспомнила свою вчерашнюю обиду и не удержалась:

– Противно смотреть?

– Нет, – не растерялся он. – Потрогать тянет. Но если Вы не против, можете не одеваться.

Надо ли говорить, что я тут же метнулась за одеждой, наплевав на то, что он подумает о том, где и в каком виде я храню вещи.

– Приходите в зал приёма пищи, – услышала я, забегая в ванную с охапкой вещей. Ответа он не ждал, видимо, не сомневаясь, что приду.

Я появилась там почти через десять минут. Причём на то, чтобы одеться, у меня ушло всего минуты две, а всё остальное время я пыталась что-то сделать с пылающими щеками, в чём преуспела только наполовину.