Маруся. Книга 3. Конец и вновь начало - [4]

Проснись! Очнись! Давай же, сделай что-нибудь. Соберись, пожалуйста, открой глаза, скажи ему, скажи, как ты его любишь. Выбирайся! Выбирайся отсюда. Обними его тоже. Прижмись к нему. Скажи ему. Очень тяжело, очень больно, все рассыпается, растекается — руки, ноги, тело, голова. Больше ничего нет. Ничего. Пустота. Всё… Всё.

«Всё» — это то, что говорит другой голос.

Глава 2 День рождения

За три дня до этого

Этого события ждали и боялись. Шестнадцатилетие Маруси Гумилевой обещало быть самой громкой вечеринкой года, а обещания в семье Гумилевых принято выполнять. На всех заглавных страницах топовых изданий, на обложках журналов, на рекламных билбордах по всему городу — везде, куда бы вы не обратили взгляд, было известие о предстоящем празднике. Цирковые выступления, концерты мегазвезд, спортивные состязания, молодежный кинофестиваль, воздушный парад, фейерверки, карусели, фонтаны, модные дефиле и даже медведи на велосипеде — Маруся смогла убедить папу, что скромность уже давно никого не украшает и Гумилев — отец он или не отец? — нарушив все свои принципы, поддался на уговоры любимой дочери и согласился устроить пир на весь мир.

— Шестнадцать лет исполняется всего раз в жизни! — убеждала Маруся.

— Правильно ли я понимаю, — со смехом отвечал отец, — что этот неоспоримый довод будет приводиться теперь ежегодно?

— Ну пааа!

Под празднование был полностью арендован искусственный остров на Берсеневской набережной. На территории высадили тонны розовых кустов, запустили ручьи и водопады, развели пруды с золотыми рыбками, разбили шатры — бабочки, птички — настоящий рай на земле.

В самом центре острова была построена огромная концертная площадка с несколькими экранами, от нее лучами расходились дорожки к другим объектам: здесь можно прокатиться на головокружительных аттракционах, здесь поесть, здесь потанцевать, здесь покататься на лошадях, искупаться в бассейне, посмотреть кино, накупить нарядов от модных дизайнеров, полюбоваться на атлетов или на подводное плавание в гигантском аквариуме, а когда все надоест, спуститься в настоящее подземелье — благодаря звуконепроницаемым стенам тут всегда тишина. Впрочем, посетителям казалось, что звуки поглощают вовсе не стены, а мягчайшие белоснежные диваны, в которых, казалось, может утонуть все — даже громкий звук. На вечеринку года могли попасть все желающие, способные заплатить кругленькую сумму за билет и, судя по продажам, желающих было много.

— Короткое или длинное?

Маруся стояла перед зеркалом и прикладывала к себе то одно, то другое платье.

— Неее, длинное тебе вообще не идет! — возмущенно замахала руками подруга Катя. — Оно тебя старит.

— Да, в этом платье ты похожа на старуху! — закивала вторая подруга Света.

— Такие платья можно носить только после двадцати! — важно заметила Катя и вырвала вешалку из рук Маруси.

— Состариться всегда успеешь, — томно заметила Света, перенимая вешалку, как эстафетную палочку, и забрасывая длинное платье куда подальше.

Маруся вытащила еще одно короткое платье и теперь прикладывала его.

— Черное или белое?

— Ну какое черное!? — возмутились подруги в один голос.

— А белое? — Маруся быстро влезла в коротенькое белое платье, расшитое блестками.

— Ну не знаааю, — неуверенно потянула Катя, — какое-то оно дурацкое.

— Ты в нем как фигуристка! — поморщилась Света.

Маруся стянула с себя платье и вытащила розовое.

— Это?

— Розовый — это прошлый век!

— Есть такое же зеленое.

— Старушечий цвет.

— И оранжевое.

— Детский сад!

— Желтое?

На экране видеофона появилась фотография одноклассницы Милы. Маруся щелкнула пультом и вместо фотографии появилась уже живая Мила с жутким ярким макияжем.

— Приветики! Ты в чем пойдешь?

Маруся вздохнула.

— Я еще не выбрала.

— Обязательно предупреди меня, чтобы я не надела то же самое!

— Тогда можешь надевать черное, зеленое, розовое или оранжевое…

— Ну спасибо! — оскорбилась Мила. — Кто же такое носит?

— Можешь надевать что угодно, тебя с таким лицом все равно туда не пустят, — съязвила Катя.

— О, Катя, а ты тоже пойдешь? — состроила удивленное личико Мила. — Что, папа продал машину, чтобы купить билет?

— Ну не всем же приходится покупать билет, — расплылась в ядовитой улыбке Катя, — близким подругам его дарят.

— Не путай дружбу и жалость, Катечка!

— Привыкай платить за то, чтобы с тобой общались, Милочка.

— Напомни оштрафовать тебя за хамство, когда придешь наниматься ко мне уборщицей.

— Ну что ты, Мила, чтобы убирать за тобой, понадобится бульдозер, а не человек!

— Эй, алё! — Маруся выглянула из недр гардеробной комнаты и, щелкнув пультом, оборвала ссору. — Хватит!

— На твоем месте я бы вообще ее не пускала, — поморщилась Катя.

— Ты не на моем месте, — резко оборвала ее Маруся, — лучше помоги выбрать платье, раз такая умная.

— Мне нравится бежевое, — вступила в разговор Света.

— А мне кажется, что оно полнит, — не согласилась Катя.

— Но не так, как желтое!

— Зато в желтом грудь кажется больше, — промямлила Маруся.

— Тогда уж лучше полосатое.

— Да ну!

— Это что у тебя… фиолетовое платье?!

— Оно мне очень идет!

— Оно же депрессивное!

— Я тоже!

— А если красное?

— Ни в коем случае.