Маруся. Книга 2.5. Лёд и пламень - [5]

«Да это же ветряной двигатель», — догадалась Маруся. Она видела подобные в Казахстане, когда ездила туда с папой два года назад. В степях под Семипалатинском стояли тысячи ветряков, снабжавших электричеством добрую половину казахстанских городов. Правда, там ветряные двигатели были огромными и высились в сотнях метров над землей. Ветряк, замеченный Марусей во льдах, можно было назвать их сынишкой, маленьким, неказистым отпрыском.

Но в любом случае его сделали люди, и Маруся, изменив направление, пошла в сторону ажурной мачты. По мере приближения она разглядела у ее подножия утонувшую в сугробах избушку или, скорее, хижину, сложенную из дикого камня. Низкая крыша, крохотное оконце, занесенная снегом дверь. Приблизившись, девочка увидела на снегу оплывшие отпечатки звериных лап, огромные, под стать отпечаткам Уфа.

Снег у двери слежался, сверху его покрывала ледяная корочка наста и Маруся потратила немало усилий, чтобы освободить вход в хижину. Наконец, тяжело дыша и дуя на покрасневшие пальцы — лопаты у нее не было и пришлось разгребать сугроб руками — Маруся добралась до двери и толкнула ее. Девочка помнила, что в подобных жилищах двери обычно открываются вовнутрь. Уф говорил, что это своеобразная защита от медведей — они не умеют толкать, наоборот, гребут к себе. Кроме того, если дом занесет снегом, вот как здесь, люди всегда смогут открыть дверь и прокопать выход наружу.

Оббитая заледеневшей тюленьей шкурой дверь долго не поддавалась. Наконец Марусе удалось стронуть её с места и приоткрыть настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь. В лицо ей дохнуло морозом. Воздух в хижине хранил в себе гибельный для всего живого холод полярной ночи. Узкое окошечко практически не пропускало света, но Маруся с удивлением обнаружила, что хижина освещается призрачным зеленоватым сиянием. Оно исходило от непривычно овального экрана в углу.

Стены хижины изнутри обросли толстой, пушистой шубой инея. Кристаллы льда переливались, словно драгоценные камни и Марусе показалось, что она попала в замок Снежной королевы. Ну, не в сам замок, а в какую-нибудь кладовку или чуланчик.

Металлический голос, захрипевший вдруг из скрытого динамика, заставил Марусю ойкнуть и прижаться спиной к ледяной стене.

— Говорит Фрам, искусственный интеллект терроформирующей станции «Земля-2». В настоящий момент станция повреждена и не может выполнять своих функций. Находиться на ее борту опасно для жизни. Повторяю — опасно для жизни…

— «Земля-2»… — прошептала Маруся. — Фрам… Опасно для жизни…

Зловещая клякса, скрывающая воспоминания о полярной экспедиции, зашевелилась, ее черные щупальца уже не могли удержать добычи.

— Получается, станция погибла, — Маруся сползла вдоль стены вниз, села на корточки. В воздухе искрился иней. — Станция погибла, но кто-то выжил. Мы с папой, например. И другие люди. Иначе кто бы принес сюда этого Фрама?

— Совершенно верно, — зашуршало в динамике. — Представьтесь. Я не могу опознать вас.

— Ой, ты меня слышишь? — Маруся вытаращила глаза от удивления.

— Слышу. Но не вижу — в моем распоряжении нет ни одной видеокамере. Вся информация о катастрофе станции «Земля-2» хранится в моей базе данных. Еще раз предлагаю представиться — возможно, у вас есть право доступа к этим файлам.

— Я — Маруся… Мария Андреевна Гумилева.

— Принято. Идет обработка.

«Он похож на Исинку, — подумала Маруся, — только не такой умный, что ли? Но „принято“ говорит прямо как она».

— Есть результат, — проскрипел голос Фрама. — Мария Андреевна Гумилева опознана как член экипажа станции «Земля-2». Речевые характеристики с учетом возрастных изменений совпадают. Доступ к базам данных разрешен.

— Покажи, пожалуйста, записи, сделанные на борту станции в момент, когда случилось… Ну, это вот все, — попросила Маруся.

— Не понял, — отозвался Фрам. — Повторите запрос.

— Я хочу увидеть записи того, как станция сломалась, — попыталась уконкретить свою просьбу Маруся.

— Не понял, — с тупой настойчивостью повторил Фрам.

— Чего тут непонятного! — в сердцах крикнула Маруся. — Показывай последние минуты на борту и все!

— Принято, — скрежетнул Фрам. — Начинаю разархивацию видеофайлов.

В недрах металлического ящика, над которым возвышался овальный экран, послышалось тихое жужжание, словно там заработал старинный компьютер. Маруся видела их в Политехническом музее — большие ящики с вентиляторами и разными проводками и детальками внутри.

Картинка появилась не сразу. Маруся пришлось довольно долго пялиться на рябь помех. Она замерзла и втянула пальцы в рукава комбинезона. Наконец Фрам сумел распаковать и запустить нужный видеофайл.

Маруся увидела внутренние помещения станции. По коридорам бежали люди, женщины, одетые в уродливую черную форму. В руках они сжимали автоматы с короткими дульцами. У женщин были неприятные лица и очень белая кожа, точно они никогда в жизни не загорали и не пользовались тониками. Потом девочка заметила человеческие тела, лежащие на полу. Запись почему-то оказалась очень плохого качества и Маруся не смогла разглядеть, живы эти люди или нет.

Предводительница одетых в черное женщин, которых она окрестила про себя «вампиршами», рослая мордатая тетка со злыми глазами, держала в руках странное оружие, похожее на бластер из фантастических фильмов. Она первой ворвалась в рубку управления станции — и Маруся увидела молодого отца, сидящего без движения в кресле напротив пульта. А на коленях у него, свернувшись калачиком, лежала спящая девочка лет четырех.