Мартин Лютер и Томас Мюнцер, или Начала бухгалтерии - [5]

АЛЬБРЕХТ

Не стоит внимания.

СЛУЖИТЕЛЬ

Письмо выдержано в резком тоне.

АЛЬБРЕХТ

Мне-то что. У нас другие заботы, а, детка?

СЛУЖИТЕЛЬ

Этот человек — профессор Виттенбергского университета.

АЛЬБРЕХТ

Виттенберг… Разве там есть университет? (Насторожившись.) Виттенберг?

СЛУЖИТЕЛЬ

Точно так, ваша светлость.

АЛЬБРЕХТ

Фридрих, значит. Ну и скотина.

ДЕВИЦА

Котик! Разве архиепископам можно говорить такие слова?

АЛЬБРЕХТ

Только одному, детка. Только одному.

СЛУЖИТЕЛЬ

Как будет благоугодно решить вашей светлости?

АЛЬБРЕХТ

Отложить, отложить. На этом деле можно обжечься. И немедленно известить Рим. То-то папа обрадуется.

СЛУЖИТЕЛЬ

Слушаюсь, ваша милость.

АЛЬБРЕХТ

А теперь, дитя мое, я покажу тебе мой собор.

Оба удаляются с хохотом. Служитель уходит.

Помост справа

Кардинал Каэтан погружен в чтение книги. На помост поднимаются кардинал Биббиена и второй кардинал с книгами и бумагами в руках.

БИББИЕНА

Мойше видит церковь. «Папоцка, цто это узе за дом з такая високая басня? — «Мойше, это церковь». — «А цто это — целков?» — «Ну, гоим говорят, там живет бог». — «Папоцка, бог зивет на небо?» — «Да, он-таки живет на небо, а в церковь он имеет свой гешефт».

Оба хохочут.

Святой отец.

Папа поднимается на помост. Он обут в сапоги, на шее длинная цепь.

ПАПА

Я приказал укоротить подол. Как вам нравится новая длина?

БИББИЕНА

Ваше святейшество, вы с каждым днем становитесь все непринужденней.

КАЭТАН

Может, стоило бы созвать вселенский собор, чтобы раз и навсегда установить длину подолов.

ПАПА

Ты ввергнешь человечество в пучину бедствий. Есть только две пристойные темы для разговоров: погода и длина юбок. Останется одна погода?

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ

С позволения вашего святейшества позволю себе заметить, что ваше святейшество в сапогах.

ПАПА

А что, они мне не идут?

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ

Будет неудобно целовать ногу вашего святейшества.

ПАПА

Отменить церемонию. (Каэтану.) Ты все еще штудируешь своего Коперника? Земля вращается вокруг самой себя и вращается вокруг Солнца?

КАЭТАН

Он прав.

ПАПА

Ничего не имею против. По-моему, это очень мило. Так живо. Все движется. Как представлю себе, что я в своем Ватикане мчусь сквозь мировое пространство, — прелесть, мне нравится.

КАЭТАН

Земля больше не центр вселенной.

ПАПА

Знаю. Леонардо того же мнения.

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ

Но тогда папа — не центр Земли.

ПАПА

Увы.

КАЭТАН

Но если отменен верх и низ, что тогда? Где небеса? Где бог?

ПАПА

Вот именно, где бог? Биббиена, ты должен знать, ты атеист.

БИББИЕНА

Об этом есть в моей новой пьесе.

ПАПА

Покажешь нам что-то новенькое?

БИББИЕНА

Я работаю над пьесой, в которой самый важный персонаж не играет никакой роли, а появляется лишь в короткой сцене под занавес.

ПАПА

Есть ответ от Эразма?

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ

К сожалению, нет.

ПАПА

Эразм — вот человек! Какое образование. Какая эрудиция. Какой стиль. Но он не едет. Только деньги берет.

КАЭТАН

Писатель!

БИББИЕНА

Сделай его кардиналом.

ПАПА

Прекрасная мысль. Отныне буду назначать кардиналами только художников, ученых и атеистов. Это вообще решение вопроса. Всех священников отлучить, а лоно святой церкви переместить в голову. — Что нового?

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ

Донесение о действиях святой инквизиции в Испании. Похоже, она не такая уж святая.

ПАПА

Они все еще не угомонились? Мне надоело. Какая косность! Мир с каждым днем становится все больше и шире. Америка, Африка, Индия, Китай. Везде новые страны, новые народы — и везде новые культуры, древние религии. А эти думают, что только они и правы. Не одни же мы на свете! Религия, как и все остальные. И в сущности, все не правы. Эта сказка о Христе, о господи! Ну да, она приносит деньги, но я вот как раз читаю Платона, и он мне больше по душе.

КАЭТАН

Могу рекомендовать вашему святейшеству Коран.

ПАПА

Нам еще учиться и учиться. Мой врач — еврей. Один из моих лучших друзей — мавр. Знаете Аль-Хасана-Ибн-Мухаммеда-Аль-Ваззана? Он объездил пол-Африки. Теперь пишет об этом книгу. Какая культура! Какие красоты! У них там есть культуры на тысячелетия старше наших. А мы говорим — тупые, дикие негры. Эти глупости распространяют купцы, чтобы торговать неграми как рабами. Я категорически против. Вот и индейцев за океаном порабощают. Я этого не допущу. Надо издать буллу или что-нибудь в таком духе. Напомни мне потом. Что еще?

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ (подает папе книгу)

Талмуд.

ПАПА

А, великолепно, я приказал отпечатать Талмуд. До сих пор его не печатали. Позор. (Биббиене.) Взгляни, какой переплет.

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ

Сафьян.

ПАПА

И какой шрифт.

ВТОРОЙ КАРДИНАЛ

Шрифт Библии.

БИББИЕНА (рассматривает цепь)

Новая цепь?

ПАПА

Челлини. Кстати, у Челлини вернисаж. Надо пойти. (Каэтану.) Ты уже видел последние работы Рафаэля? Он расписал ванную комнату Биббиены. Ну, доложу я вам, мне как папе стало неудобно, я даже покраснел.

КАЭТАН

Я предпочитаю Леонардо да Винчи.

ПАПА

Леонардо — гений, знаю. Но он ничего не доводит до конца. Все только идеи. Искусство концепций.

БИББИЕНА

Мона Лиза великолепна.

ПАПА

Мона Лиза хороша. Но он теперь почти не пишет картин. Недавно опять провел публичный опыт. Запер людей в комнате, где лежала куча очищенных бараньих кишок. А потом, с помощью мехов, спрятанных в соседней комнате, так надул кишки, что всех к стене прижало. Говорит, таким образом можно увидеть воздух.