Марсианский гладиатор - [13]

Она не выразила гнева, и он подумал, что она, может быть, и не безумна, а лишь слегка свихнута своим образом жизни и тем, чему ее учили.

- Что же вы предлагаете делать, - спросила она, - по поводу всего этого?

- Ждать. Ждать до зари, а может быть и дольше. Во всяком случае, до тех пор, пока вы как следует подумаете. Итак, я даю вам последний шанс. Иначе я убью вас.

Он снова заткнул ей рот. Она улыбнулась, не моргнув глазом.

Шли часы. Тьма уступила место заре, потом полному свету. Винтерс сидел, не двигаясь, опустив голову на колени. Фанд закрыла глаза и, казалось, спала.

При свете солнца сад ожил. Винтерс слышал мягкие шаги вокруг кустов и ворчание диких животных Шанга. Те, что плескались в неглубокой воде озера, кричали, и ветер разносил их мускусный запах.

Появилась Джил и вскрикнула, увидев Фанд, но Винтере сделал ей знак молчать. Она села рядом с ним, не сводя с него глаз. Он гладил ее по плечам и чувствовал, что она дрожит. Взгляд ее походил на взгляд лани: он был полон печали и отчаянного желания.

Лицо Винтерса было таким же холодным и безжалостным, как звезды, смотревшие на них с небесной высоты.

Времени почти уже не оставалось. Джил начала поглядывать в сторону призм. Винтерс видел, что в ней растет нервозность.

Он потряс Фанд. Она открыла глаза, взглянула на него, и он увидел в ее глазах ответ на еще не заданный вопрос.

- Ну?

Она покачала головой.

Винтерс в первый раз улыбнулся.

- В конце концов, - сказал он, - я решил, что не стану убивать вас.

То, что случилось затем, произошло так быстро, что никто этого не заметил, кроме Джил и Фанд. Джил не поняла, но наследница королей Валкиса понимала слишком хорошо.

В амфитеатре начали собираться люди. Марсиане, пришедшие учиться презирать и ненавидеть людей Земли. Винтерс смотрел на них и по-прежнему улыбался.

Он быстро повернулся к Джил. Когда он через несколько минут встал, исцарапанный и задыхающийся, она была крепко связана обрывками шарфов Фанд. Теперь Джил не будет с таким самозабвением отдаваться огню Шанга.

Марсиане собрались. Кор Хал вошел в королевскую ложу, ведя старую королеву, которая опиралась на его руку.

Зазвенел гонг.

Винтерс еще раз увидел собрание диких животных Шанга. Спрятавшись в кустах вне освещенного круга, он увидел, как мохнатые тела спешат и толкают друг друга, чтобы добраться до центральной поляны. Он видел, как блестят их глаза наркоманов. Он слышал, как они стонут и причитают, и по всему саду разносится бормотанье:

- Шанга! Шанга!

Джил каталась и извивалась в приступе своего желания: крик ее заглушал кляп. Винтерс не мог смотреть на нее: он понимал, страдает как и он сам.

Он видел, как Кор Хал наклонился над краем сцены, оглядывая сад, и понял, что он ищет.

Замерли последние ноты гонга. Поляна затихла. Там был покрытый шерстью антропоид, зверь, притащившийся

на четвереньках, бесчисленные создания, жившие до обезьян, ползучие твари, покрытые влажной чешуей - все молчали, ждали.

Призмы загорелись. Великолепный, зловредный огонь Шанга заполнил воздух. Барк Винтерс сжал свою руку зубами, так что брызнула кровь. Ему показалось, что он слышит приглушенный крик из цветущих кустов близ оврага. Низкие кусты с жесткими стеблями находились прямо под лучами призм.

- Шанга! Шанга!

Ему хотелось пойти туда, на поляну, в жаркий свет. Он просто не мог больше сдерживаться. Ему необходимо было снова почувствовать этот жар на своей коже, испытать безумие и радость.

В отчаянии он упал рядом с Джил и ухватился за нее, дрожа от муки.

Он услышал голос Кор Хала, звавший его по имени. Он овладел собой и встал, повернувшись лицом к королевской ложе. Марсиане, сидевшие по обе стороны ложи, смотрели на Винтерса, отвернувшись на минуту от оргии животных Шанга.

- Я здесь, Кор Хал, - сказал Винтерс.

Человек из Барракеша посмотрел на него и засмеялся.

- Зачем бороться, Винтерс? Вы не сможете противостоять призыву Шанга.

- Где ваша главная жрица? Ей надоел этот спорт?

- Кто знает, что происходит в уме леди Фанд, - сказал Кор Хал, пожимая плечами. - Она приходит и уходит, когда ей вздумается. - Он наклонился. - Эй, Винтере! Огонь Шанга ждет. Смотрите на него и обливайтесь потом, пытаясь изображать из себя человека! Эй, сын обезьяны… Иди к своим братьям!

Скрипучий смех марсиан ударил Винтерса, как острие дротика. Он стоял там, на солнце, голый, упрямо подняв голову, и не шевелился. Он не мог совладать с дрожью в членах, со своим свистящим дыханием. Пот заливал ему глаза. Он говорил себе, что лучше сойти с ума от мучений, но оставаться тут и не двигаться. Ему казалось, что он вот-вот умрет, но все же он не пошевелился.

Марсиане смотрели на него.

- Ну что же, тогда завтра, - сказал Кор Хал. - Может послезавтра… но вы все равно придете, землянин.

Винтерс знал, что он придет. Он не сможет еще раз перенести это испытание. Если он останется в саду Шанга, когда гонг зазвонит снова, то волей-неволей присоединится к своим братьям.

Наконец, огонь Шанга погас. Марсиане глубоко вздохнули и начали собираться. Тогда Барк Винтерс закричал:

- Подождите!

Его голос донесся до верхних ступеней, которые уже опустели. Все взгляды устремились к нему. В его крике слышалось отчаяние, торжество и гнев человека, преступившего границы разума.