Марсианский бестиарий - [8]

Все вокруг было по-прежнему неподвижно.

И вдруг с дальней стороны дворца в ночи раздалось грозное рычание. Берк застыл. Он опустился на четвереньки.

Ответом на рычание был странный крик, как будто издаваемый рептилией…

Теперь, утолив жажду, Берк начал различать странные запахи, которые приносил легкий ночной ветерок. Запахи были самые разнообразные и часто смешанные, поэтому было трудно установить, кому или чему они принадлежали, однако совершенно четко различалась противная мускусная вонь, и у него от инстинктивного отвращения шерсть встала дыбом. Он не знал, какое существо распространяло этот запах, однако ужас наполнил его душу, потому что ему казалось, что он знает, — но он не хотел знать…

Ему больше всего хотелось покинуть это место, где шла непонятная тайная жизнь, чувствовалась неведомая угроза и царил мрак.

Повернув назад, он углубился в чащу. Он продвигался очень медленно из-за кровоточащих ран и ужасной слабости. И в этот момент, как-то-сразу, он увидел ее.

Она бесшумно шла по поляне, выйдя из тени густых зарослей гигантских кустарников. Она была уже совсем рядом, и в неверном свете небольших лун внимательно смотрела на него. Выражение лица у нее было испуганным, глаза широко открыты, и, казалось, она была готова убежать. Длинные волосы, падавшие ей на спину, были, как и все ее тело, цвета лунного света.

Берк остановился. Дрожь пронзила все его тело. Он вспомнил о какой-то тяжелой потере, о каких-то напрасных поисках и в то же время испытал жгучее желание приблизиться к этому призрачному существу.

И имя вдруг выплыло из тьмы подсознания:

— Джил!

Она встрепенулась. Он подумал, что она сейчас убежит, и снова крикнул:

— Джил!

Тогда, очень осторожно, все еще колеблясь, она стала приближаться к нему, очаровательная, как олененок весной.

Она издала какой-то звук, похожий на вопрос, и он ответил:

— Берк.

На какой-то момент она застыла на месте, повторила это имя, потом бегом бросилась к нему, плача от охватившего ее волнения, и он почувствовал, что очень рад. Он смеялся и без конца повторял ее имя, и слезы застилали ему глаза. Он протянул к ней руки.

В этот момент в землю между ними, вибрируя, вонзилось копье.

Она предостерегающе крикнула и исчезла в густом кустарнике. Берк хотел последовать за ней, но ноги не послушались. Заревев от гнева, он обернулся.

Огромного роста охранники Кеши в блестящих доспехах внезапно появились среди деревьев, окружив его. Они были вооружены копьями и приближались к Берку с сетью из толстых волокон. Его моментально скрутили. Остриями копий его зажали со всех сторон и накинули сеть. Он рухнул и застыл, совершенно беспомощный. Когда его подняли и понесли, он еще услышал несколько звуков.

Это был жалобный стон девушки с серебристыми волосами и, совсем рядом, издевательский женский смех.

Он уже где-то слыхал этот смех. Но не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах. Тем не менее смех этот привел его в такую ярость, что, чтобы утихомирить его, один из охранников ударил его древком копья по голове.

Он пришел в себя — на этот раз в себя, капитана Берка Винтерса — в комнате, которая очень походила на такую же в Валкисе, правда, здесь стены были из зеленого камня, а на потолке не было излучателя.

Винтерс уже забыл обо всем, что произошло с ним в той комнате. У него только оставалось смутное чувство, что там с ним случилось нечто очень странное. А теперь он думал только о Джил…

Он попытался встать и только тут понял, что скован цепью. Она соединяла наручники с похожими браслетами на ногах и с обручем на талии. И это была единственная его одежда.

Раскрылась тяжелая дверь. Четверо гигантского роста варваров в доспехах, украшенных драгоценными камнями, вошли в камеру, подняли его и, поддерживая, повели по коридору. Впереди шел офицер. Они не сказали ему ни слова, а он прекрасно понимал, что не стоит и пытаться заговорить с ними.

Берк совершенно не представлял себе, где находится и как попал сюда. У него осталось только смутное впечатление о невыносимых страданиях и нескончаемой погоне — как будто это было во сне.

И в какой-то момент этого сна он, вроде бы, видел Джил и даже разговаривал с ней, И в этом он был совершенно уверен, как и в том, что его цепи очень тяжелы…

Он спотыкался, слезы застилали глаза. Начиная с этого момента, он больше ни в чем не был уверен. Ведь он своими глазами видел искореженные обломки ее глайдера и, до конца все же не веря в это, должен был свыкнуться с мыслью, что ее больше нет и что он должен оставить надежду когда-либо увидеться с ней.

А теперь он знал наверняка. Она была жива.

Он старался запомнить, по каким коридорам и залам тащили его охранники. Судя по их размерам и роскошному убранству, он находился во дворце и решил, что это тот самый дворец, который как будто бы он уже видел над скалами в том самом сне. Подтверждением этому была панорама города, которую он в какой-то момент заметил из окна, мимо которого они проходили.

Он решил, что дворец — самое древнее сооружение из всех, которые он видел на Марсе, за исключением, может быть, затерянных руин Лхака в пустынях севера. Дворец состарился, оставшись все таким же мрачно-величественным. Мозаика полов во многих местах стерлась, драгоценные камни в настенных барельефах стали тонкими, как фарфоровая посуда. Ковры, как и все на Марсе, стали хрупкими и рассыпались в пыль. Их краски почти полностью выцвели, так что остались только легкие тона, навевающие бесконечную грусть и в то же время очаровательные…