Марсианка Подкейн. Космический патруль - [16]

Попробуйте, скажите после этого, что Капитан — не Последний Абсолютный Монарх!

На площадке топчутся шесть или семь пар. Это максимум. Девять десятых кресел занято, а по площадке можно кататься на велосипеде, не мешая при этом танцам. У зрительниц такой вид, будто они вяжут близ черных колесниц. Не хватает лишь гильотины посреди зала[5].

Музыка прерывается. Дядя Том ведет меня к месту и приглашает Герди — Капитан не выражает неудовольствия, ведь дядя Том Платит Наличными. Я все еще табу, поэтому я иду к пуншевой чаше, отбираю у Кларка бокал, приканчиваю его сама и говорю:

— Пошли, Кларк. Так и быть, поучись у меня.

— Э-э, да это же вальс! — (или «флай хок», или «гиассэ», или «файв стэп» — то есть нечто совершенно неприемлемое).

— Пошли… а то я скажу миссис Грю, что ты давно хочешь ее пригласить, только стесняешься.

— Только попробуй — я ее уроню! Нарочно споткнусь и опрокину!

Все же Кларк понемногу сдается и я развиваю успех:

— Лучше выводи меня и потопчись чуток на моих ногах, или я сделаю так, чтобы Герди вообще с тобой не танцевала.

Это решает дело. Кларк в муках переживает свою первую щенячью любовь, и Герди ведет себя по-джентльменски, обращается с ним на равных и с теплой учтивостью принимает знаки внимания.

Итак, Кларк танцует-таки со мною. Танцует он вполне прилично, и вести его почти не приходится. Он любит танцевать, но не хочет, чтобы кто-нибудь (особенно я) подумал, будто ему нравится танцевать с сестрой. Я невысокого роста, и потому мы неплохо выглядим со стороны. А Герди отлично смотрится с дядей Томом. Это, конечно, заслуга Герди, ведь у дяди Тома нулевое чувство ритма, хотя и масса энтузиазма. Но Герди может танцевать с кем угодно. Если бы партнер сломал ногу, она бы сломала свою в том же месте. Но толпа помаленьку редеет: мужья, отработав первый танец, слишком устали для второго, а заменить их некому.

Да, здорово мы веселимся на нашем роскошном «Трезубце»!

Честно говоря, мы по-настоящему веселимся. После второго танца мы с Герди вольны выбирать кавалеров из младших офицеров. Все они танцуют хорошо или, во всяком случае, здорово поднатаскались. Около 22.00 Капитан удаляется спать, а вскоре и бдительные вдовицы исчезают по одной. Ближе к полуночи остаемся мы с Герди, полдюжины младших офицеров и казначей — он по долгу службы перетанцевал со всеми дамами и наслаждается честно заработанным отдыхом. Кстати, для своих лет он неплохо танцует.

С нами обычно остается и миссис Грю — она отнюдь не солидарна с вязальщицами и хорошо относится к Герди. Это толстая пожилая дама, под завязку набитая грехами и острыми шутками. Она не ждет, что кто-то пригласит ее, просто ей нравится смотреть на молодежь. И офицеры любят с ней поболтать. Она веселая.

Где-то к часу ночи дядя Том присылает Кларка сказать мне, чтобы я шла спать, если не хочу ночевать в коридоре. Конечно, он шутит, но я ухожу — у меня гудят ноги.

Старый добрый «Трезубец»!

Глава 6

Капитан понемногу убыстряет вращение корабля, имитируя силу тяжести на Венере. Это 84 % земной нормали, то есть вдвое больше той, к которой я привыкла. Так что большую часть времени, свободного от изучения астрогации и пилотирования, я провожу в спортивном зале, тренируюсь для Венеры. Не хочу вдруг оказаться слабой и неловкой.

Если я смогу приспособиться к 0,84 «g», переход к земной нормали покажется мне тортом с шоколадной глазурью.

Обычно зал в полном моем распоряжении. Большинство пассажиров — с Земли или с Венеры, им нет нужды адаптироваться. Из дюжины с лишком марсиан, похоже, я одна всерьез принимаю грядущие тяготы. А пригоршню инопланетян мы даже не видим — они сидят в своих специально оборудованных каютах. Тренируются офицеры (многие из них настоящие фанатики спорта), но в те часы, когда пассажиры отдыхают.

Так вот, в тот день (тринадцатого Цереры по-нашему, но на «Трезубце» пользуются земным исчислением, так что пусть будет девятого марта, хотя земное время и отнимает по полчаса сна от каждой ночи) я ворвалась в зал такая злая, что готова была плеваться ядом. Следовало переработать злость в мускулы, а то мне грозило содержание в кандалах за нанесение увечий.

И увидела там Кларка. Он был в шортах и со здоровенной штангой.

— Что ТЫ здесь делаешь? — выпалила я сгоряча.

— Тупею по твоему примеру, — буркнул он.

Правильно, сама напросилась: никто и ничто не запрещает Кларку тренироваться в зале. Я заткнулась, отшвырнула накидку и начала разминаться.

— Сколько весит? — спросила я про штангу.

— Шестьдесят кило.

Я взглянула на шкалу пружинного динамометра со стандартной земной шкалой — 52 %. Прикинула в уме: 52/37 от шестидесяти плюс 900 на 37, да еще 1/9 до 1000 на 40, минус 25 — одним словом, то же, что поднять 85 килограммов на Марсе.

— Чего же ты потеешь?

— Вовсе я не потею, — он положил штангу. — Посмотрим, как ты справишься.

— Давай!

Он отошел, я присела, взялась за гриф… и передумала.

Поверьте мне на слово, дома я все время работала с 90 кило, да и здесь нагружала штангу до привычного (сравнительно) веса плюс еще понемногу каждый день. Моя цель (похоже, безнадежная) — поднимать со временем тот же вес и на Венере.