Марш жизни. Как спасали долгиновских евреев - [52]
В составе нашей группы были все старики до 80–90 лет, женщины и 25 человек детей, начиная от грудного ребенка и до 12 лет. Вышли с Плещеницкого района Минской области с количеством населения 218 человек[157].
В конце августа 42 г. в районе Плещеницких лесов было крупное окружение наших отрядов “Мститель” и “Борьба”. Большинство в составе карателей были литовцы, и нам было известно, что они не с желанием шли на борьбу с партизанами. Но когда они вошли в лес и внезапно наткнулись на толпу невооруженных евреев, стариков, женщин и детей, то открыли огонь вверх и вниз по земле. И в результате было, очевидно, случайно ранено легко лишь 5 человек. Но если бы они хотели истребить эту толпу, они бы не выпустили ни одного человека[158].
Примерно в середине августа 1942 г. пришли к нам партизаны. До тех пор мы не видели никаких партизан. Их пришло человек 5. Конечно, мы испугались вначале. Их командир или начальник, не знаю, сказал, что есть приказ штаба от Советского Союза, от Сталина, постараться побыстрее убрать семейных – детей, женщин и стариков из леса, потому что они мешают партизанам.
Мы стали спрашивать: “А куда нас хотят убрать?” Они ответили, что они разведчики и знают, как нас вывести за фронт.
Мой отец и другие мужчины ходили по деревням и им давали еду. Не всем, конечно, но отцу давали, и мы делились с другими, так как не могли же мы одни есть, когда кругом было много голодных детей.
Получилось так, что когда начали готовиться к выходу, то, несмотря на предупреждение партизан, чтобы никому не говорили о том, что скоро уйдем, несколько наших евреев в деревню зашли и сказали: “Помогите, потому что мы больше вас трогать не будем и еду брать не будем. Мы уходим за фронт”.
А через несколько дней партизаны узнали от своих агентов, что немцы собираются зайти в лес, чтобы нас поймать. Но мы уже были подготовлены к выходу.
Моему старшему, 18-летнему, брату Нахману командир партизан Киселев дал пистолет и послал вперед. Он сказал, чтобы брат залез на высокое дерево и, как только увидит немцев, должен выстрелить, и это нам всем будет сигналом разбегаться в разные стороны.
На следующий день утром мы услышали выстрел брата, и все начали бежать. А вокруг немецкие пули, снаряды… Со мной рядом бежали мой отец и бабушка. Потом я увидел, что она упала на землю и из ее ноги фонтаном течет кровь. Мой отец был очень сильным, он поднял 74-летнюю бабушку на плечи и с ней побежал. И так мы бежали, наверное, несколько километров.
Потом все снова собрались в лесу. Конечно, нас уже стало меньше – кто-то был убит, кто-то потерялся. Киселев увидел отца с раненой бабушкой и сказал: “Тебе надо ее оставить, потому что старая женщина 75 лет, раненая, будет задерживать движение всего отряда”.
Мы еще не знали, что это был уже отряд. Мы только знали, что собрались в лесу евреи и несколько партизан пришли их куда-то вести. Это был Киселев, командир партизанский, и еще человека 4–5 с ним.
Мы стояли вокруг и не могли представить, что бабушку нужно оставить раненую в лесу, а завтра подойдут звери и ее живую разорвут. Отец начал спрашивать у людей, кто бы мог ее застрелить. Таких не находилось. Никто не мог поднять руку ее застрелить. Маму мою, а бабушка – это ее мама, отец увел. Мы постояли вокруг, плакали, но понимали, что ничего нельзя изменить, и ушли, оставив ее. Мы были уверены, что она умрет от таких ран.
Все, кто был в это время возле нас, это человек около 300, может быть, больше, пошли с Киселевым. Прошли километров пять по направлению к Плещеницам, недалеко было местечко Крайск. Киселев с нами сел и сказал: “Наша задача, партизан, перевести вас через линию фронта. Мы будем идти ночами, никто не должен плакать, громко разговаривать, пока не перейдем через линию фронта”.
Мы тогда не знали, что делается на фронте. Говорили, что немцы уже в Москве и Ленинграде. Только еще немного воюют в Сталинграде, и Сталин тоже там сражается. Только отец сказал, что линия фронта – это, наверное, около 2 тысяч километров. А уже осень, уже холодно, ночами особенно, мы голодные все и сил почти нет. Но все понимали, что идти нужно, хотя не очень представляли, как это все будет[159].
Мы все находились в лесу, некоторые у крестьян, и это продолжалось приблизительно до мая 1942 г. Недалеко от деревни в партизанском отряде был мой дядя, мамин брат, он пришел за нами и забрал нас в отряд. В лесу прятались многие евреи, убежавшие из гетто. Они старались быть ближе к партизанам и, конечно, очень мешали им.
Меня сразу взяли в отряд, дали винтовку и поставили на караул. Комиссаром партизанского отряда был Тимчук, и благодаря ему спаслись сотни евреев, так как позже он собрал тех, кто смог спастись из гетто и находился в лесу. Так был организован отдельный отряд из еврейских семей, но мы еще не знали, для чего партизаны собрали евреев[160].
Я родилась в Плещеницах в 1924 году. Когда немцы пришли в наше местечко, то поселили евреев около 1000 человек в дома на одной улице и сделали там гетто.
Монография посвящена изучению восприятия войн и Англии эпохи позднего Средневековья. Обращаясь, прежде всего, к истории Столетней войны, автор исследует как идеологическое обоснование и осмысление конфликта в контексте политических и религиозных представлений эпохи, так и его восприятие в «массовом сознании». Особое внимание уделено репрезентации войн в хронистике и проблематике, связанной с формированием и функционированием национальной идентичности. Работа написана с привлечением широкого круга источников исторических нарративов и документального материала) и воссоздаем «образы войны», характерные для английского общества XIV–XVI вв.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
В книге рассказывается о важнейших событиях древней и современной истории Венгрии: социально-экономических, политических, культурных. Монография рассчитана на широкий круг читателей.
Красной Армии пришлось форсировать Днепр на огромном фронте, протяжением в 700 километров, и именно там, где он наиболее широк и многоводен, т. е. на среднем и нижнем его течении. Огромную трудность представляло то, что возвышенный западный берег, находившийся в руках противника и заранее подготовленный им к обороне, господствует над восточным берегом. Перед Красной Армией на противоположном берегу могучей реки стоял сильный, оснащённый всеми средствами современной военной техники противник, оборонявшийся с предельным упорством и ожесточением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Севастопольское восстание — вооружённое выступление матросов Черноморского флота и солдат Севастопольского гарнизона, рабочих порта и Морского завода, произошедшее во время первой русской революции с 11 (24) ноября по 15 (28) ноября 1905 года.