Марсельцы - [45]
Однако, чем дальше, тем чаще раздавались выстрелы. Стреляли из чердачных окон и подвалов, с балконов, справа и слева, спереди и сзади, из пистолетов и из ружей. В одном месте на нас обрушились тяжелые черепицы с крыши.
Но мы, затаив ненависть, шли все вперед и вперед и только громче пели:
Наконец, голова нашей колонны добралась до площади Карусель.
Вся площадь перед дворцом кишела конными жандармами, гренадерами, швейцарцами, копейщиками и другими контрреволюционными войсками. Наш приход внес замешательство: защитники тирана начали метаться по площади в полной растерянности. Первыми отступили жандармы, — видно, они испугались барабанного боя. За ними дрогнули ряды гренадеров. Копейщики держались дольше других, но и они не устояли, когда мы подошли близко и прямо в лицо им грянули:
Солдаты в беспорядке отошли к королевскому дворцу… Все ворота широко распахнулись, и жандармы, гренадеры, копейщики хлынули во двор, спеша поскорей укрыться под защиту решеток.
Армия восстания овладела площадью Карусель.
Наш батальон разместился напротив главных входных ворот королевского дворца, только что захлопнувшихся за последними копейщиками. Теперь нас отделяли от обиталища тирана только три двора: направо — двор Принцев, посредине — Большой королевский двор, налево — двор Швейцарской гвардии.
Занималась заря. В бледных предрассветных сумерках королевский дворец не казался уже больше одной монолитной каменной громадой. Мы различали теперь окна, длинными рядами прорезавшие его фасад. Некоторые были заложены тюфяками для защиты от пуль, другие, напротив, были настежь распахнуты: они должны были служить бойницами для осажденных.
Барабаны беспрестанно били сбор.
На площадь вливались батальон за батальоном. Вот патриоты из округа Сен-Марсо, вот брестские федераты в красных мундирах.
Мы приветствовали их приход возгласами:
— Да здравствует нация!
Теперь на площади Карусель одновременно били сбор не два и не шестнадцать, а двадцать, сорок, может быть, сто барабанов. Теперь уже не пятьсот, а тысячи и тысячи голосов кричали: «Свобода или смерть!» И эти крики были так сильны, что стекла в окнах ближних домов дрожали и звенели.
Крыши дворца заалели, и краешек огромного шара августовского солнца показался из-за них. Солнце вставало красное, как кровь…
Майор Муассон подошел к главным воротам королевского дворца и, трижды постучав в них эфесом сабли, громко сказал:
— Именем народа и революции! Отворите!
Молчание.
Муассон повернулся лицом к нам и, заметив меня, — я стоял в первом ряду, — сказал:
— Послушай, Паскале. Если бы над стеной свешивалась ветка со спелыми вишнями, я уверен, ты, не задумываясь, полез бы за ней. Правда?
Я ответил:
— Я понимаю, чего вы от меня ждете, командир. Будет исполнено!
Я тотчас же начал карабкаться вверх, цепляясь за малейшие уступы стены… Не всякая кошка одолела бы эту высокую стену, но я полз, как ящерица, и вот я уже сижу верхом на гребне!
— Что теперь делать? — крикнул я майору Муассону.
— Расскажи мне, что происходит во дворе.
— В крольчатнике переполох! Кролики бегают по двору и ищут, куда спрятаться. Если позволите, командир, я подстрелю парочку!
И я выхватил пистолет из-за кушака.
— Не смей стрелять, Паскале! — крикнул мне майор.
— Слушаюсь, не буду. Кстати, они уже все попрятались по углам: и голубые жандармы, и зеленые гренадеры, и красные швейцарцы, и вся остальная шайка!.. Постойте-ка! Оказывается, один еще не успел удрать… — Тут я прицелился. Честное слово, это сам король!.. Ты ли это, Капет? Отвечай, или я стреляю! Ну, разумеется, это король! Можно стрелять, командир!
— Не смей! Сказано тебе, не стрелять без команды!
— Как жалко! Конечно это был сам король! Он вышел из домика, что у главного входа. На нем красивый, расшитый золотом мундир, белые шелковые чулки и лакированные туфли с серебряными застежками. Ясное дело, это король!
Майор Муассон и весь батальон так и покатились со смеху.
Федераты стали бешено аплодировать мне.
— Ах, ты, глупыш! — сказал командир. — Да ведь это привратник!
— Вы думаете! Что ж, раз привратник ушел с поста, я сам вам открою двери!
Раз, два, три — я уже во дворе! Четыре, пять, шесть — отодвигаю засовы и широко распахиваю обе створки ворот.
Майор Муассон и марсельский батальон первыми вступают во двор королевского дворца. В эту самую минуту, как мы узнали позже, тиран и его жена — Австриячка — скрылись через сад. Когда свобода совершает свое торжественное вступление, деспотизм должен бежать.
Марсельский и брестский батальоны тем временем заняли весь королевский двор, батальоны округа Славы — двор Принцев и сады, а батальоны округа Сен-Марсо — двор Швейцарской гвардии. Таким образом весь дворец был окружен кольцом революционных войск.
Но и защитники тирана успели оправиться от замешательства, и теперь конные жандармы, гренадеры, копейщики живой стеной выстроились вдоль главного и бокового фасада дворца. Четырнадцать пушек угрожали нам своими темными жерлами. Красные мундиры швейцарской гвардии заполнили весь вестибюль дворца и парадную лестницу. Множество аристократов — дворян, графов, маркизов и герцогов — разместились на балконах, на террасах, в саду у открытых окон.
Приквел к первой повести об историке Роберте Джонсоне. Отважный искатель приключений вместе со своей новой спутницей отправится на поиски двух самых загадочных артефактов, так или иначе связанных с именем жестокой королевы из средневековья.
У нас большая семья. Я моя сестра и мой младший брат. Одни из немногих чьи семьи наполнены добротой взаимопониманием и развитием. Наш отец постоянно, что-то придумывает. Куда-то поехать. Куда-то пойти. В этот раз мы решили отправиться в аквапарк. Казалось бы такое банальное событие для литературы вряд ли достойно этих строчек. Но уверяю вас. Все получится по классическим канонам истории. Выбрали один путь, но получился совсем другой путь!…Так мы и узнали, место, которого давно нет на карте и на котором по-прежнему светит маяк.
Первый сборник сочинений нижнетагильского автора Малинина Егора (малинки), включающий самые яркие из его сочинений. "Первый и не последний".
Рассказ о романтиках черного флага и парусов, об одном из последних пиратов "Золотого века", удачливом и в тоже время, кровожадном и жестоком флибустьере Карибского моря и Атлантики – Бартоломью Робертсе или Черном Барте. Утонченный любитель музыки, с изысканными манерами, прилежный христианин, не терпящий азартных игр, пьянства и женщин. Но всегда ли так было? На одном из захваченных кораблей, среди пассажиров, оказывается молодая девушка по имени Анна. Сможет ли Черный Барт устоять перед силой любви и не нарушить созданный им "Кодекс Пиратов"? Содержит нецензурную брань.
Перед глазами читателя глава истории, которая перевернула устой всего Средневековья – падение Ордена Тамплиеров, некогда могущественного ордена, державшего в руках половину всего мира. Заговор верхушки римской церкви, вовлеченость инквизиции, и история наследного рыцаря ордена, в поте лица мчащегося на его спасение и на сохранение векового наследия. Это не книга, но сценарий. Все зависит от вашего воображения. Все характеры персонажей – ваше собственное представление о них. Все сцены и атмосфера эпохи зависит только от вас.
Cюжет книги основан на подлинном событии – в 1894 году американка родом из России впервые в мире совершила кругосветное путешествие на велосипеде. Пускаясь в дальний путь на новом по тем временам средстве передвижения, героиня объявляет себя "новой женщиной" в надежде прославиться и разбогатеть. Кругосветка в одиночку длиной почти в пару лет изменит ее представления о мире и поможет узнать себя. События развиваются стремительно, однако повествование рассчитано на неспешное чтение. Это книга-калейдоскоп, которая предлагает вдумчивому читателю достроить подлинные связи между репортажами начинающей журналистки Мэри и свидетельствами знавших ее людей.